Леонид Млечин - Кристина + Сергей = смерть. Любовь под присмотром КГБ

— Это невозможно! — встревожилась Элени. — Она не идет в ванную, пока не выпьет чашку кофе.

Она влетела в ванную комнату и увидела Кристину лежащей в воде без сознания. Когда приехал врач, ему оставалось только диагностировать ее смерть. Карета «скорой помощи» отвезла тело в клинику, одну из лучших в Буэнос-Айресе.

Кристина Оазис ушла в мир иной в субботу. Ей было всего тридцать семь лет. Газеты написали, что на столике у ее постели лежали таблетки — вероятно, препараты для борьбы с весом. Все, кто знал Кристину, наотрез отвергли версию самоубийства. В те недели и дни она была в отличном настроении. Судья назвал обстоятельства ее смерти вызывающими сомнения. В ночь на воскресенье в городском морге провели вскрытие. Патологоанатом пришел к выводу, что она умерла от отека легких.

До последнего ждали, что прилетит ее муж Тьери Руссель с их дочкой Афиной. Он не прилетел. Два десятка друзей и родственников проводили ее в последний путь в воскресенье в греческой церкви, в городе, где ее отец начал путь из мойщиков посуды в миллиардеры.

Кристина Оазис оставила дочери неплохое состояние — триста миллионов долларов в банковских вкладах и в ценных бумагах и недвижимость стоимостью в сто миллионов. Ее тело отправили в Женеву, а оттуда на принадлежавший семейству Оазисов остров Скорпиос, где похоронен ее отец, умерший от пневмонии, и брат, погибший в авиакатастрофе. Устроили скромное отпевание в греческой церкви.

Пока она была жива, обсуждался каждый ее шаг. Каждая постигшая ее неудача, любая неприятность становились всеобщим достоянием. И на тот свет ее не хотели отпустить спокойно. Телекамеры были допущены даже на похороны — пусть на короткое время. Они в последний раз запечатлели Кристину Оазис в белой тунике. Ее безжизненные руки, сжимающие красную розу. Гроб, отделанный изнутри белым сатином. Она упокоилась в семейном склепе рядом с отцом и младшим братом.

Тьери Руссель забрал детей и отправился с ними в другой город. Он не решился признаться дочери, что ее мама умерла. Сказал, что она куда-то уехала. В поезде мальчик сразу заснул, а девочка, дочь Кристины, долго молчавшая, прижалась к отцу и, глядя ему прямо в глаза, спросила:

— Папа, ты знаешь, я хотела тебя просить… У тебя нет ее телефонного номера? Я имею в виду — мама не оставила тебе номер своего телефона?

Кто-то согласился с официальной версией и считал, что Кристина Оазис умерла от отека легких. Кто-то подозревал, что она покончила с собой, — это наследственное, так же сделала ее мать Тина, наглотавшись барбитуратов. Да и саму Кристину однажды госпитализировали из-за передозировки снотворных.

И только Сергей Глазов нисколько не сомневался: его бывшую жену убили. Как и остальных Оазисов — Александра, Тину, Аристотеля…

Но, храня данное Кристине обещание, Сергей Глазов не принял ни одного журналиста. Да и что, собственно, он мог им рассказать? Он, мужчина и офицер, не сумел спасти любимую женщину.

А вот она, Кристина Оазис, спасла его. Возможно, ценой своей собственной жизни. И он даже был лишен возможности сказать ей «спасибо». И признаться в том, что по-прежнему любит ее. С этим ему предстояло жить.