Никэд Мат - Желтый дьявол [Т. 1]

— Значит тыл обеспечен, — говорит Солодовников. — Теперь ваша очередь, — обращается он к П. — В вашем распоряжении находится Иркутский военный сектор. Постарайтесь передать его без боя чехам.

— Но не будет ли это слишком рискованно, — колеблется комиссар П.

Японский поручик предупреждает его опасения.

— Японские и английские паспорта вам готовы. Деньги также. Генерал Сизо все предвидел.

— Последний вопрос, господин поручик. А как военная помощь Японии?.

— Помощь? Вам?

— Да, нам…

— Ровно через 14-ть дней японский десант высадится во Владивостоке.

— Где комиссар Лыткин?

— Не знаю, вероятно куда-то ушел.

— Лыткину телеграмма. Срочно. Нужно найти Лыткина.

— Зайдите, посмотрите, может быть, он там.

Красноармеец открывает дверь и останавливается на пороге. В кресле, скорчившись над письменным столом, сидит Лыткин. Стол, стул и платье Лыткина обрызганы кровью. Лыткин мертв.

В записке, оставленной на столе, несвязные слова…

— «Не могу…. провокатор… прощайте»…

Маленький свинцовый шарик врезался в мозг комиссара Лыткина и навсегда вытеснил из него всякие мысли и заботы.

Что произошло?

Неделю тому назад. Ползут темные слухи о неудачах красной армии. Части, отправленные под Иркутск, терпят поражение за поражением. И вдруг — страшная весть: один из полков лыткинской бригады, отправленный по распоряжению военного комиссара П. целиком взят в плен и расстрелян чехами. Как это произошло? Кто виноват? Кто? Кругом паутина предательства. Не остается сомнения, что полковник провокатор. И вот Лыткин не выдержал. Свинцовая пуля. И все.

Красноармеец бросается к товарищам, сообщая о случившемся. На привыкших к боям и смерти красноармейцев весть о самоубийстве Лыткина производит сильное впечатление.

Тотчас же собирается митинг, и помощник комиссара простыми прочувствованными словами об'ясняет красноармейцам причины смерти товарища.

— Самоубийство Лыткина, — говорил докладчик, — это слабость. Нельзя поддаваться слабости… Победят только сильные мыслью, люди, руководимые единой идеей, борющиеся за нее до конца.

На угрюмых лицах красноармейцев сосредоточенная решимость. И если не для всех, то по крайней мере для большинства присутствующих цель их борьбы и лишений ясна: Советская власть.

Помощник комиссара раскрывает только что полученный приказ Лазо:

Немедленно продвигайтесь в туннели. Если поздно — во что бы то ни стало удержите Танхой.

Лазо.

Иркутск. Чехи уже совсем близко. Советские учреждения эвакуируются. Товарищ Яковлев прибыл с фронта, чтобы прибегнуть к последнему средству — снестись с Москвой.

Положение фронта отчаянное. Непонятные неудачи, Чья- то провокация… Отсутствие подкреплений…

Вся надежда на Москву. Там — резервы, оружие, руководители.

Телеграф.

— Вызывайте Москву.

Монотонно стрекочет аппарат:

…Черемхово… Красноярск… Ново-Николаевск…

…Москва… Москва… Москва…

Ответа нет. Где-то за Красноярском сообщение прервано.

Со станции Зима передают:

…Чехи… взят Омск… броневики двигаются на Красноярск…

Перерыв. Продолжения нет.

— Неужели это конец? — проносится в голове Яковлева. — Чем об'яснить такое стечение неудач?..

— Товарищ Яковлев, вам пакет! — и подает конверт вошедший красноармеец.

— Пакет от Лыткина. Что это?

«…Я распоряжением Половникова предал тринадцатый полк своей бригады. Теперь уверен, что это было провокационное распоряжение. Половников — предатель»…

Яковлев сжимает листок. Так вот в чем разгадка. Нужно вызвать Лазо.

Где Лазо?

… Штаб фронта… Лазо? Нет! Где он? Неизвестно! За Карымской взорван мост… Половников выехал в Иркутск…

— Скорее Губчека. Алло! Кто? Берзин? Немедленно приезжайте! Что? Ваш помощник? Ладно.

Через несколько минут вбегает помощник Берзина, Чудновский.

— Белогвардейцы подожгли тюрьму, чтобы освободить своих. Берзин там. Едем!

Серый автомобиль быстро проносится по улицам города. Кое-где советские учреждения спешно укладывают дела и бумаги на грузовики. Проходящие мимо торговцы улыбаются. Обыватель, как всегда, робко жмется в стороне. На одном из узких поворотов улицы, через открытое окно, раздаются несколько выстрелов. Пули ударяются о кузов автомобиля, не причинив вреда едущим. Нужно было бы остановиться — расследовать это дело, но сейчас некогда… дальше…