Евгений Коршунов - Операция «Хамелеон» [трилогия]

Волосы его отливали серебром, но лицо, тронутое желтоватым тропическим загаром, казалось удивительно молодым. Посол улыбнулся, показав великолепные белоснежные зубы, и представился:

— Алексей Владимирович…

Петр открыл было рот, чтобы назвать себя, но посол поднял руку:

— Знаю, знаю…

Он с любопытством оглядел Петра, чуть склонив голову набок.

— Значит, представитель советской африканистики…

— Аспирант Института истории, — уточнил Петр.

— Что ж, прошу!

Алексей Владимирович сделал приглашающий жест в сторону трех массивных кресел, стоявших возле низкого и круглого стеклянного столика. И пока Петр и Глаголев усаживались, достал из небольшого шкафчика, стоявшего рядом, ярко-красный термос и три чашки.

— Кофе! Только что сварен, — сказал он и разлил кофе по чашкам.

Затем достал оттуда же вазочку с печеньем и поставил ее на стол.

— Ну вот вы и здесь! — сказал он, усаживаясь в кресло и все с тем же любопытством глядя на Петра.

Петр поднес чашку к губам и мельком оглядел комнату. Стена, возле которой стоял письменный стол, была завешена огромной картой Гвиании. Вдоль нее на всем протяжении шел низкий и длинный шкаф, забитый книгами в ярких обложках. Петр почувствовал, что его охватывает зависть: это были книги по Африке. Он невольно вздохнул.

Посол усмехнулся:

— Знакомая реакция! При виде новых книг я веду себя так же. Он обернулся к Глаголеву:

— Вот видите, оказывается, товарищ Николаев интересуется не только кулачными боями!

И хотя в голосе посла были шутливые нотки, Петру стало невольно не по себе, и он мысленно приготовился к неприятному разговору.

Посол отпил кофе, помолчал.

— Ну ладно, — сказал наконец он. — С товарищем Глаголевым у нас уже была беседа.

Петр украдкой глянул на Глаголева. Тот слушал с непроницаемым лицом.

«А ему, видимо, здорово за меня попало», — подумал Петр.

— Товарищ Глаголев здесь ни при чем, — начал было он, но посол перебил его:

— Дело не в том, кто виноват. Но как вы, человек с университетским образованием, любящий книги… Так по крайней мере писал мне о вас ваш научный руководитель и мой старый друг профессор Иванников — и вдруг… пустились в кулачный бой.

Он усмехнулся и недоуменно пожал плечами.

— Честно говоря, вы всех нас здесь здорово подвели. Конечно, мы и эту кашу расхлебаем, и не такое бывало, но как же вы… как же вы не подумали, чем все это может кончиться?

В голосе его было искреннее огорчение, и Петр почувствовал, что, как мальчишка, заливается краской.

Посол легко поднялся из кресла и подошел к карте Гвиании.

— Собственно, мы должны были этого ожидать. Ситуация в стране настолько остра, что кое-кто здесь готов пойти на все, чтобы только скомпрометировать нашу, страну, — сказал он, разглядывая карту. — Лакомый кусочек: колумбит, нефть, арахис, какао, пальмовое масло. И за все это сегодня идет самая настоящая грызня. Англичане, бывшие хозяева Гвиании, дали ей независимость, но оставлять страну в покое и не собираются. А американцы, западные немцы, Израиль рвутся сюда изо всех сил. Это раз.

Он загнул мизинец на левой руке и обернулся к Петру.

— Второе. Внутри самой страны — недовольство. Рабочий класс здесь довольно развит, имеет боевые традиции, но расколот. Его поддерживают мелкая буржуазия, ремесленники, фермеры. Все они недовольны, что «гвианизация» проходит медленно — иностранцы все еще занимают важнейшие политические и экономические позиции в стране. С другой стороны, племенные вожди, крупные бизнесмены и профессиональные политиканы. Эти грызутся за власть. Они тоже против иностранцев, за то, чтобы вытеснить их и занять их позиции.

Посол улыбнулся:

— О них в Гвиании говорят, что их идеалы — белая жена, черный «мерседес» и разноцветная вилла.

— Но есть и такие, кому хорошо жилось и при колонизаторах, — произнес Глаголев.

Посол кивнул.

— Правильно. Именно из таких элементов западные державы создают здесь свою агентуру.

— А правительство? Как на все это смотрит правительство? В нашей печати о Гвиании пишется так мало, что…

Петр не окончил фразу.

— У нас ровные отношения, — осторожно начал посол. — Развиваются кое-какие контакты, есть небольшая торговля. Гвианийцам выгодно иметь с нами дело, но развитие советско-гвианийских отношений невыгодно Западу. Словом, западные страны делают все, чтобы затормозить развитие наших отношений, а при возможности — заморозить их совсем.