Александр Тамоников - Человек с двойным лицом [litres]

Шелестов подал команду:

– В круговую оборону! Бойцам отделения осмотреть минометы, если возможно – огонь по траншее первой роты. Отдельно смотреть за флангом соседней роты, группе – к южному брустверу. При появлении противника, огонь!

Бойцы разбежались. Вскоре ахнули минометы. Три мины полетели в сторону немцев.

Бойко крикнул:

– Майор, от второй роты в цепь разворачиваются до двадцати фрицев.

– Взвод, залп! Отделению – огонь по взводу.

И вновь ударили ППШ, раздались выстрелы винтовок Мосина. Атака немцев захлебнулась. Двое бойцов зарядили поочередно минометы, и вновь три мины ушли в сторону первой пехотной роты. Суета в стане немцев прекратилась. Командование батальона сумело наладить управляемость подразделением. По захватившим минометы ударили два оставшихся взвода. Три немецкие мины легли с перелетом, две с недолетом, одна взорвалась точно у одного из минометов. От взрыва бойцы отделения отлетели к брустверу. К ним бросился было старший лейтенант Бойко, но Шелестов крикнул:

– Назад, держать фланг!

С обстрелянных позиций первой роты в атаку кинулся взвод, которому до наших позиций было всего тридцать-сорок метров.

Шелестов отдал команду:

– Васильев, принимай немцев с фронта! Бей их гранатами!

Буторин крикнул:

– Командир, два танка с тыла.

Шелестов приказал Бойко:

– Давай туда людей с противотанковыми гранатами, уничтожить танки!

– Если доберутся до них.

– Бойцам – залечь в двадцати метрах от позиции и ждать. Сами подойдут.

Грохнули пушки Т-3. Осколочные снаряды разорвались перед бруствером как раз в тот момент, когда через него перевалили истребители танков. Они так и остались висеть на земляном валу.

Видя это, захватив подсумок с противотанковыми гранатами через северный бруствер перепрыгнул боец разведгруппы. И зигзагами побежал к танкам.

– Куда? – закричал Васильев, – назад!

Но красноармеец сумел добежать до рубежа и метнул связку гранат в ближайший танк. От взрыва тот потерял гусеницу, следом сдетонировал боезапас. Второй танк подорвать отчаянный разведчик не успел, прошитый пулями, он рухнул в траву.

Разведчики забросали пехоту немцев гранатами. Но и фашисты успели бросить свои «колотушки». Прогремели взрывы. Завалился на бок старшина, уткнулись в землю двое разведчиков и один боец отделения.

Шелестов скомандовал:

– Группе – огонь по фронту, по пехоте первой роты. Разведка, к отделению, отбивать атаки второй роты.

В живых осталось четверо офицеров группы Шелестова, двое бойцов разведгруппы и трое из отделения прикрытия.

Васильев вытащил ракетницу. В небо взлетела одна красная ракета, за ней вторая, третья! Отбросив ракетницу, Васильев присоединился к Бойко и трем оставшимся в живых солдатам. А от первой и второй роты на наши позиции начали выдвижение новые взводы гитлеровцев. С тыла заходили три Т-3.

За линией фронта, до которой было четыре километра, раздалась канонада. Фонтаны мощных разрывов покрыли позиции первой и второй немецких рот. Следом открыла огонь группа Шелестова и отделение с разведкой. Стодвадцатидвухмиллиметровые гаубицы дивизиона из двенадцати орудий, заметив, откуда была подана сигнальная ракета, первым залпом практически накрыли позиции второй роты. Второй залп был дан по скоплению танков. Три Т-3 не успели сдать назад, снаряды накрыли их.

Поредевшие немецкие шеренги двинулись в тыл, оставляя первую роту без поддержки. А дивизион накрыл позиции третьей пехотной роты. Теперь вся полоса соприкосновения немецких дивизий представляла собой сплошное огненное месиво. Взрывы сотрясали землю, раскаляли воздух, поднимали дым и пыль. От этого смрада тяжело было дышать.

Шальной пулей ранило Бойко. Он спешил к Шелестову и упал, схватившись за ногу.

– Боец, – крикнул Шелестов ближайшему красноармейцу, – тащи его сюда. Буторин, приготовь санитарный пакет.

Маханов тоже пытался вступить в бой и даже разжился автоматом. Но майор заставил его залечь у бруствера:

– Лежи, инженер, не дергайся. Не хватало потерять тебя еще раз. Дернешься, клянусь, – подстрелю. Лучше раненым мешком тебя на себе понесу, чем здесь убитым оставлю.

Буторин стал оказывать помощь Бойко. Старший лейтенант проговорил:

– У нас осталось девять бойцов, не считая вашего штатского. Да еще двое раненых. Не прорвемся.

Подполз Васильев:

– Это кто сказал: «не прорвемся»? Перед нами открытое поле. Надо выходить, мужики, артобстрел закончился, немцы, наверняка бросят сюда дополнительные силы и постараются укрепить линию фронта на нашем направлении.