Александр Тамоников - Человек с двойным лицом [litres]

Сосновский подтолкнул Когана:

– Ничего, Боря, когда-нибудь все закончится, получим мы вольную и соберемся всей группой на рыбалку в этом Полесье. Рыбки наловим, водочки выпьем и будем вспоминать, как воевали тут. И будет все казаться таким далеким-далеким…

– Мне сказать «аминь»?

– Говори, что хочешь, а еще лучше помолчи. А вообще-то я сейчас бы спиртику граммов сто пятьдесят дернул, для бодрости.

Шелестов сказал:

– Немец тебе нальет, Миша.

– Не согласен. Свой шнапс пусть они сами жрут.

– А ты его пробовал?

– Мне этого и не надо – мура полная. Я ведь работал в Европе, пробовал и коньяки ихние, и виски, и бренди, и ром. И скажу: дерьмо полное по сравнению с нашей водкой. То же и курево. То, что я курил, курить невозможно.

Ровно в 0.00 часов подразделение прорыва вышло из леса. Впереди разведгруппа капитана Васильева, в середине люди Шелестова с Махановым, на замыкании – отделение старшего лейтенанта Бойко.

По небольшой балке подошли к флангу немецкой танковой роты. Васильев выглянул с вершины: в десяти метрах первый танк Т-3, дальше второй, третий. Рядом только охрана; танкисты, видимо, в палатках неподалеку.

Балка кончалась в секторе видимости охранения танкового взвода. Васильев подозвал к себе Шелестова и Бойко:

– Часовых придется снимать. Думаю, заодно рвануть и пару танков с палаткой экипажей. Как раз под шумок и сблизимся с тылами первой роты.

– Рискованно, – проговорил Бойко.

– Без этого нам не пройти.

– А если просто снять часовых? – предложил старший лейтенант.

– Мы не знаем их график. А вдруг нападем перед самой сменой, тогда наши попадут в переплет. – Он взглянул на Шелестова: – Твое решение, майор?

– Снимем часовых, рвем танки, палатку и совершаем бросок к тылам первой пехотной роты, конкретно – к позиции минометного взвода. Только, капитан, ты, по-моему, кое-что забыл.

Васильев усмехнулся, доставая ракетницу:

– Я ничего не забыл.

Он вставил сигнальный патрон, окликнул старшину и двух бойцов группы. Капитан выстрелил зеленую ракету. Такая же поднялась и на востоке.

Капитан-разведчик обратился к старшине:

– Готовь, Степан Иванович, свой тесак, тебе снимать часовых, остальным – приготовить противотанковые гранаты. Как снимешь часовых, подрывайте танки, и вместе – гранатная атака палатки экипажей и сразу же – отход.

Старшина кивнул:

– Будет сделано, товарищ капитан. Хлопцы, – он повернулся к бойцам, – готовьте РПГ и держите при себе Ф-1.

Он проинструктировал бойцов, и группа ликвидации поползла к танкам. В трех метрах бойцы, готовые к метанию гранат, остановились, старшина пополз дальше один. Ни Шелестов, ни Бойко, ни Васильев не слышали, как Кубарь перерезал часовым горло – старшина знал свое дело. Он показался у самой палатки, подал знак рукой. К первому и второму танку полетели гранаты.

Прогремели взрывы, два Т-3 занялись огнем – разведчики бросили гранаты в моторные отсеки. И тут же атаковали палатку. От трех мощных разрывов сорвало брезент, рассыпался каркас. Танкисты так и не смогли выскочить из спальных мешков. Послышались истошные вопли, в темное небо взметнулся густой дым.

Васильев крикнул:

– А теперь, мужики, бегом до минометного взвода! Он прямо перед нами, внимание флангу второй роты. Готовность открыть огонь по противнику. Вперед!

Шелестов промолчал. По субординации приказывать должен был он. Но Васильев хорошо знал, как выходить за линию фронта, поэтому майор не стал вмешиваться. Он обернулся к своим подчиненным:

– Буторин, Коган, Сосновский – прикрывать Маханова, без моей команды в бой не вступать.

Подразделение прорыва бросилось к позициям минометного взвода.

Суета, которая возникла после неожиданного нападения на танковую роту, позволила подразделению обойти фланг второго эшелона, где только что объявили тревогу, и сблизиться с позицией минометного взвода первой роты. Но минометчики, поднятые по тревоге, уже бежали к минометам.

Разведгруппа с ходу открыла огонь из ППШ. Немцы залегли, раздались крики – кого-то задели. Это не помешало немцам открыть ответный огонь. Впереди упал один из разведчиков. Старшина крикнул:

– Витя, Юра, хватайте Андрюху, тащите на позицию.

Васильев обернулся к Бойко:

– Отделению – обстреливать немцев.

Ударили два «Дегтяря». Под их огнем оставшиеся в живых минометчики вести огонь не могли. Подразделение с одним раненым ворвалось на позиции. Это были небольшие углубления с брустверами, внутри три пятидесятимиллиметровых миномета. Место для обороны не совсем пригодное. Но другого не было.