Елена Вавилова - Зашифрованное сердце [litres]

Во время долгой поездки девушка смогла немного подремать. Видя, как глаза Стеллы закрываются от усталости, женщина предложила ей надувную подушку, подобную той, какую иногда используют пассажиры в самолетах. Такая заботливость похитителей несколько успокоила Стеллу. Девушка поняла, что убивать ее не собираются.

Но все изменилось к худшему ранним утром. Машина остановилась в заброшенном селении, в котором было всего несколько глинобитных домов. Стеллу вывели из машины и посадили на низкий табурет у одной из стен. Вокруг собралось несколько мужчин с автоматами. Они принялись бесцеремонно рассматривать молодую женщину и восхищенно цокать языками. Один из них попытался к ней прикоснуться, но был остановлен грубым окриком одного из похитителей. Джип вместе с его пассажирами, кроме одного, вскоре уехал. Стелла была уверена, что она продана в рабство. Оставшийся похититель скрылся на несколько минут в ближайшем домике, а затем появился уже в камуфляжной униформе. Стелла надеялась, что этот человек не даст ее в обиду. В сравнении с вооруженными незнакомцами он казался ей едва ли не ангелом-хранителем. «Вот так развивается «стокгольмский синдром», – поймала себя на мысли Стелла.

«Ангел-хранитель» приказал Стелле сесть в видавшую виды «Тойоту», сам тоже сел, с трудом захлопнул дребезжащую дверь. Машина, подняв облако пыли, поехала куда-то по бездорожью и через несколько минут остановилась в тени деревьев, рядом с обшарпанным одноэтажным домом, неподалеку от которого паслись козы.

Похититель вылез из кабины и кивком приказал Стелле следовать за ним к дому. Она увидела, как из двери навстречу вышел крупный мужчина с длинной черной бородой и автоматом на плече. Двое мужчин несколько минут что-то громко обсуждали, размашисто жестикулируя. Когда они замолчали, «ангел-хранитель» в упор посмотрел на девушку и многозначительно провел по своему горлу ребром ладони.

У Стеллы замерло сердце. Она мысленно готовилась к худшему, но мужчина вдруг улыбнулся и потрепал девушку по щеке. «Называй меня Абдулла», – на плохом английском произнес он.

Абдулла толкнул девушку и скомандовал: «Шагай!» Стелла сделала несколько шагов и в нерешительности остановилась в дверном проеме. Тогда похититель включил фонарь и пошел по ступеням вниз, в подвал. Вскоре они оказались в сыром прохладном помещении, где после яркого солнца было совсем темно. Внутреннее пространство было разделено железными перегородками на несколько загонов, в которых, скорее всего, недавно держали животных. По крайней мере, тут стоял крепкий запах козьего помета. В одном из загонов Стелла заметила сидящую на полу женщину в порванном и окровавленном хиджабе.

Мужчина с грохотом открыл соседний загон, втолкнул туда Стеллу, запер дверь на ключ и спрятал его в карман. Он ухмыльнулся напоследок и ушел. Его удаляющиеся шаги еще долго звучали в холодном подземелье. Стеллу осенила мысль, что и решетки, и замок не столько преграждают ей путь к свободе, сколько защищают ее от озверевших от безнаказанности боевиков. Вскоре предположение девушки подтвердилось: два незваных гостя попытались проникнуть к узницам, но, подергав надежные запоры, злобно выругались и ушли.

Через несколько часов в сарае появился юный араб с едой. Через прутья решетки он подал Стелле миску с похлебкой и маленькую пластиковую бутылку с водой. Похоже, что женщине в соседней клетке провиант не полагался. Увидев, каким мучительным взглядом пленница смотрит на бутылку с водой, Стелла тотчас взяла ее и просунула сквозь прутья в соседнюю клетку.

Несчастная женщина жадно схватила бутылку, свинтила крышку и со стоном обхватила горлышко губами. Она сделала несколько больших глотков, вода полилась по ее шее.

Парень, с насмешкой оценив благородный порыв Стеллы, сказал на скверном английском: «Зря стараешься. Скоро ей отрежут голову за неповиновение».

Он опустился на корточки напротив Стеллы и стал внимательно рассматривать ее.

– Зачем я вам? – спросила его Стелла. – Меня продали в рабство?

Юноша резко отвел глаза и, ничего не ответив, поднялся и ушел.

В следующие несколько дней разносчик еды был единственным, кто опускался сюда. Избитая пленница в хиджабе постепенно приходила в себя и изредка жестом просила у Стеллы воду. Сама девушка страдала от дневной духоты, а ночью – от холода, но ни словом, ни мимикой, ни жестом не показывала, что ее силы, стойкость и мужество уже почти на пределе. Все ее тело ныло, суставы болели, от скверной еды постоянно подкатывала тошнота. Но тяжелее всего Стелла переносила отсутствие гигиены. Ей казалось, что запахи собственного пота и козлиного помета уже навсегда въелись в ее кожу и волосы и что ей никогда не суждено теперь отмыться. Так дни сменялись ночами, и ее ненависть к похитителям то вспыхивала, то сменялась отчаянием и удушающим чувством жалости к себе.