Ян Стокласса - Стиг Ларссон - человек, который играл с огнем

5 июня 1985 года газета Dagens Nyheter опубликовала информацию, что компания «Бофорс» подозревается в контрабанде пороха в Иран.

13 июня 1985 года шведский министр внешней торговли Матс Хеллстрём положил конец нелегальной транспортировке боеприпасов через Пакистан в Иран. Положение Боббо-Шмитца пошатнулось. Он разом потерял крупнейшего поставщика и получил кучу проблем с поставками в Иран гражданских товаров, главным образом предназначенных для возведения завода боеприпасов в Исфахане, по 204 контрактам. Теперь в его дверь могли постучаться таможенные чиновники, и надо было спешно менять всю схему контрабандных операций, искать новых производителей.

25 июля из самолета, приземлившегося неподалеку от Тегерана, были выгружены 22 тонны пороха, которые поставил Боббо, чтобы не сорвались его контракты. Это был «боинг-707», арендованный у авиакомпании Santa Lucia Airways , которую контролировало ЦРУ.

Месяц спустя Шмитц-Боббо опять арендовал у этой компании такой же самолет для поставок в Иран. Через три месяца подполковник Оливер Норт с помощью все той же Santa Lucia Airways на тех же «боингах‑707» начал доставлять в Иран ракеты Hawk и TOW . И те же самые самолеты той же авиакомпании использовались для поставок оружия ангольским партизанам УНИТА, которых поддерживали США и Южная Африка.

Первый обыск в Scandinavian Commodities , компании Шмитца в Мальмё, произошел в конце августа 1985 года. Осенью его оружейные сделки постепенно выплыли наружу. Боббо, хотя и притворялся, что сотрудничает с властями, продолжал прежние поставки вплоть до середины 1987 года. Работал он теперь с производителями и компаниями-партнерами за пределами Швеции. О людях из шведской таможенной службы он отзывался как о «слонах в посудной лавке». Под посудной лавкой он подразумевал прекрасно функционировавшую международную сеть компаний, которые занимались контрабандой взрывчатых веществ.

В конце 1985 года и шведские, и иностранные газеты писали о небывалом объеме этих сделок, но интерес к ним быстро увял, когда 28 февраля 1986 года был застрелен Улоф Пальме. Но тогда ни шведские власти, ни пресса не знали о том, что продажа Шмитцем взрывчатки в Иран продолжается.

В июне 1986 года в Dagens Nyheter вышла серия статей, где рассказывалось, что махинации Боббо затрагивают бо́льшую часть западноевропейских стран, некоторые страны Восточной Европы и Израиль.

19 ноября 1986 года шведская таможенная полиция оповестила Шмитца, что он подозревается в преступном нарушении торгового эмбарго. А через пару месяцев глава Государственной инспекции вооружений Карл-Фредрик Альгернон погиб при загадочных обстоятельствах, попав под поезд в стокгольмском метро.

Май 1987 года. Шведский кабинет приходит к заключению, что Боббо нарушил не торговое эмбарго, а закон о «торговле взрывчатыми веществами», который касался в основном продажи динамита и петард частным лицам. Такое нарушение находилось в юрисдикции полиции. Таким образом, правительство отстранялось от непосредственного вмешательства в дело. И в скором времени прокурор был вынужден снять обвинения с Боббо – Карла-Эрика Шмитца. Никаких мер так и не было принято.

Сразу после убийства Улофа Пальме полиция начала получать из разных источников информацию о возможной причастности ЮАР, и это продолжалось многие годы. Почти сорок страниц в докладе Комиссии по пересмотру о расследовании убийства посвящены «южноафриканскому» направлению следствия.

Одну из подсказок дал полиции председатель Шведской ассоциации гражданской обороны Карл-Гуннар Бэк. Он сказал, что один британский знакомый связывался с ним в понедельник или вторник после покушения. На следующий день этот человек примчался в Стокгольм и сообщил, что британская служба разведки MI6 получила информацию: убийцу следует искать среди южноафриканцев, а между выстрелами на Свеавеген и оружейными сделками ЮАР существует связь. Кроме того, предполагалось, что в убийстве замешан шведский полицейский или сотрудник СЭПО. Кто-то из тех, кто нагрел руки на скандале с «Бофорсом», сыграл важную роль в покушении на премьера.

Офицер по сбору информации, общавшийся с Бэком, передал полученные от него сведения своему знакомому из местного отделения СЭПО в Упсале. Итак, в первую же неделю после убийства к СЭПО попали важные сведения. Однако СЭПО по какой-то причине не стало осведомлять об этом команду следователей по делу Пальме. Те узнали о подозрениях британцев лишь восемь лет спустя от одного журналиста.