Владимир Зырянцев - Мата Хари. Раздеться, чтобы выжить

— Много тебе заплатили?

— По тысяче за каждый пакет. Да, всего четыре тысячи.

— А еще ты, как видно, многое слышала. Мы с Мэтьюзом неосторожно болтали в твоем присутствии о нашей работе, о новых патентах. Вот почему тебе так нравилось устраивать эти вечера! На них ты тоже получала информацию.

— Да, кое-что, — согласилась она. — Но за эти крохи мне ничего не платили.

Теперь он узнал все, что хотел. Вставал вопрос, как к этому знанию относиться, что делать, как жить дальше.

Челюсти Марка Спенсера сжались, и он едва сумел выдавить из себя:

— Больше тебе не удастся ничего украсть. Я больше не буду приносить домой никакие документы. Да и подслушивать ты теперь не сможешь. Вечеров больше не будет. Никогда, ни одного! — На этом силы у него кончились, и он дрожащим голосом произнес: — Но зачем, Рита, ради всего святого? Неужели тебе не хватало денег? Я готов был давать тебе еще, увешать тебя драгоценностями! Скажи, как теперь мы будем жить?

— Да, я понимаю, тебе тяжело. — Она притворно вздохнула. — Может, нам лучше расстаться? Тогда ты больше не будешь отвечать за то, что я делаю, за мою репутацию.

— Расстаться? — воскликнул Марк. — Да, конечно! Но я как раз собирался выдвигаться в конгресс. Как это скажется на моей репутации? И потом, я все так же люблю тебя, не хочу расставаться с тобой.

Да, она видела, что это главное. Он не хотел расставаться с ней, любил ее. Чем холоднее становилась Рита, тем крепче Марк привязывался к ней. Да и политическая карьера, конечно, тоже была важна. Второй развод подряд бросил бы тень на его безупречную репутацию.

Внезапно лицо Марка задрожало, он отвернулся.

— За что мне это испытание?! — Его голос звучал глухо, сдавленно. — Ведь все было так хорошо! А что будет теперь?

Да, этот вопрос ее тоже занимал. Но не сейчас же его решать!

Она решительно поднялась и сказала:

— Я лягу в гостевой комнате. Кабинет можешь запирать, сменить в нем замок. Я больше не буду пытаться сюда проникнуть. Спокойной ночи. — Рита вышла.

Марк Спенсер остался оплакивать их разрушенную семью.

В ту ночь она почти не спала. Сидела у окна, курила и размышляла. Конечно, ей было жаль, что все так сложилось. Марк ей очень нравился. В то же время она была не прочь расстаться с ним. Ей вполне хватало Вернера, который был куда более твердым и интересным человеком, чем Спенсер. Спокойное, сытое существование в доме Марка в последнее время стало угнетать ее. Недаром она начала пить. Это было болото, которое засасывало Риту с головой.

«Можно было бы оставить Марка, поселиться где-нибудь, хотя бы в том же домике, — размышляла она. — Деньги у меня есть. В банке лежит кругленькая сумма, ее хватит по крайней мере на год. Но что я буду делать?»

Да, это был главный вопрос. Лишившись доступа в кабинет Спенсера, она потеряла единственный надежный источник секретных сведений. А без них Рита переставала быть нужной и Вернеру, и Маслову.

«Какой же из этого вывод? — продолжала размышлять она. — Если я хочу остаться агентом, то мне нужно как-то иначе получать сведения из патентного бюро или вообще найти источник информации, не связанный с ним. Но где? Ни в администрации президента, ни в министерстве обороны у меня знакомых нет.

Проще всего, конечно, было бы подыскать ключи к новым замкам и продолжать наносить визиты в кабинет. Но из этого ничего не получится. Марк не обманул меня. Он и правда не будет больше приносить домой ничего интересного. Если обожаемый супруг еще раз застанет меня за ночной работой, то ничем хорошим это не кончится».

Рита представила себе сцену с новым разоблачением, и ее передернуло от отвращения.

«Нет, только не это! — сказала она себе. — Но что тогда?»

Внезапно ей вспомнился один из подчиненных Марка, совсем молодой, почти мальчик. Он дважды приходил на их приемы, больше Спенсер его приглашать не стал. Он со смехом рассказывал ей, что этот юноша на работе говорил только о Рите. Когда Мэтьюз указал ему на это, парень ужасно смутился и замолчал.

«Кажется, Говард в тебя влюбился, — сказал тогда Спенсер. — Ты привлекаешь молодых парней, еще не нюхавших пороха».

«Да, Говард Нокс! Так зовут этого мальчика, — припомнила Рита. — Вдруг я невзначай встречусь с ним?.. Скажем, мы столкнемся на улице, когда он будет идти с работы. Он, конечно, ужасно обрадуется. Я предложу ему зайти в кафе. Столик где-то в углу надо бы заранее присмотреть, может, даже заказать.

Я пожалуюсь ему на жизнь, на мужа. Он человек ревнивый и скучный. А я женщина яркая, необычная. Мне хочется чего-то настоящего.