Владимир Зырянцев - Мата Хари. Раздеться, чтобы выжить

— Не так важен, как некоторые думают. Пример — твой партнер Фрэнк Виченца. Вот уж у кого голос словно мед! И что, разве он имеет перед тобой преимущество? Никакого. Ведь этот соловей остается равнодушным к тому, о чем поет, просто выталкивает из себя слова. У тебя есть чувство и голос. Но ты не можешь считать себя великой певицей или актрисой, потому что не умираешь на сцене.

— Я что, должна умереть?

— Да, должна. Великий певец каждую вещь поет так, словно выступает в последний раз. Он выкладывается полностью, до конца. Ты этого не делаешь. Между тобой и публикой остается стена, пусть и тонкая. Слушать тебя приятно, слов нет, но твоя песня не бередит душу, не заставляет забыть обо всем на свете. Таковы мои впечатления. Прости, если я тебя обидел этими словами.

— Нет, никаких обид, — отвечала она. — Но скажи, если дело обстоит таким вот образом, не значит ли это, что мне нужно оставить сцену и заняться чем-то другим?

Тэд пожал плечами и заявил:

— Зачем же спешить, бросать хорошую работу? Ты выступаешь, на тебя идут зрители. Хотя не исключено, что существует другое занятие, для которого ты создана. Оно тебе идеально подходит. Правда, я не знаю, что это за дело.

«Зато я знаю, — подумала она. — Но не скажу тебе об этом ни слова».

Живя с Тэдом, Рита познакомилась со многими вещами, о которых до этого знала лишь понаслышке. Например, с собственным автомобилем. В гараже гостиницы стоял «Форд-Т», принадлежавший ее возлюбленному. Они ездили на нем то в китайский ресторанчик, расположенный на берегу пролива Ист-Ривер, то в оперу, то в кино. Тэд обещал, что, когда наступит весна, он обязательно свозит ее посмотреть Ниагарский водопад.

— А летом мы поедем с тобой во Флориду, — проговорил он, сидя в постели и куря последнюю сигару перед сном. — Признайся, ведь ты давно не была на море?

— Целую вечность, — отвечала она.

— Ну вот, будешь купаться в Атлантическом океане. Там совсем другие ощущения, не такие, как на Лазурном Берегу.

— Лучше?

— В чем-то лучше, в чем-то не очень. Например, там водятся ядовитые медузы, встречаются акулы, — объяснил Тэд.

Впрочем, почему Тэд? Она уже давно начала звать любимого его настоящим русским именем — Федор. Это делало их ближе. Ей казалось, будто они сообща владели какой-то тайной.

Что могло связать их окончательно, навсегда? Замужество? Рита о нем не мечтала. Даже планов таких не строила. В глубине души она ясно сознавала, что не создана для семейной жизни и попытка устроить ее не привела бы ни к чему хорошему. Они с Федором никогда не обсуждали перспективы своих отношений. О будущих поездках, покупках — да, говорили, а вот о самой совместной жизни — нет. Таков был их молчаливый уговор.

Впрочем, кое-какие шаги к тому, чтобы эти отношения походили на семейные, она сделала. Уже в конце января, после возвращения Федора из поездки в Пенсильванию, Рита созвонилась с Мэри и приехала в квартиру на Адамс-стрит. Она сообщила подруге, что хочет забрать свои вещи, потому как больше сюда не вернется.

— Значит, это правда?! — воскликнула обрадованная девушка. — Вы с Тэдом будете жить вместе, как муж и жена?

— Да, мы живем вместе, но вряд ли нас можно назвать мужем и женой, — сказала Рита и покачала головой. — Семья, хозяйство, ребенок — я не создана для этого. И Федор… то есть Тэд, это понимает. Лучше скажи, как дела у вас?

— У нас все отлично! — заверила ее Мэри. — Билл сделал мне предложение по всей форме, свадьба назначена на середину февраля. Он даже кольца уже купил! Я хотела бы, чтобы ты стала моей свидетельницей в мэрии и подругой невесты в церкви.

— Я не против, — сказала Рита. — Сообщишь, когда и куда прийти. Рада за тебя.

Она собрала свои вещи, которые еще оставались в их общей квартире, и навсегда покинула ее.

Когда тем же вечером Рита сообщила Федору о своем поступке, он ничего не сказал, но в ближайшее воскресенье пригласил ее в ресторан, в тот самый «Пасифик», в котором они познакомились два месяца назад. За ужином Федор преподнес ей очередной подарок — топазовые серьги, которые идеально подходили к ее ожерелью. Он объяснил, что таким образом хочет отметить ее решение окончательно порвать с прежней жизнью и переселиться к нему.

— Теперь у тебя полный комплект, — заметил Федор, когда Рита продела серьги в уши. — Смотрится, надо сказать, неплохо.

Она не удержалась. Ей жутко хотелось увидеть, как все это выглядит. Рита встала и прошла к большому зеркалу, висевшему на стене. Из него на нее взглянула незнакомая красавица в дорогом платье, увешанная драгоценностями. Рита заметила, как на нее оглядывались мужчины и даже женщины, сидевшие за соседними столиками.