Эдвард Айронс - Задание - Нидерланды

Милях в четырех к северу от "Гундерхофа" он позволил себе остановиться, обнаружив наконец следы, ведущие к тропинке на берегу. Там он сел, прислонился спиной к дамбе и, закурив сигарету, уставился на сверкающую морскую гладь, размышляя над мучительной картиной смерти Джона О'Кифи.

Он пытался уговорить себя не думать об О'Кифи. В его деле часто приходилось неожиданно и бессмысленно терять друзей. В этих случаях следовало попытаться отыскать причину их гибели, постараться учесть их ошибки, чтобы подобное не повторить самому. Хотя никогда не верится, что с тобой может произойти что-то в этом роде; Джон О'Кифи тоже был настолько уверен, что останется в живых, что без всяких сомнений планировал поездку в отпуск с Клер и детьми.

Нужно будет обязательно встретиться с Клер до возвращения в Штаты – если он до этого доживет, подумал Дарелл.

Он понимал, что ярость не поможет, и все равно никак не мог успокоиться. В Джулиане Уайльде было нечто первобытное, животное, аморальное; какая-то зараза джунглей жила в нем и ставила вне нормального общества. Он был существом, несущим смерть точно так же, как чума, которую он носил с собой – он был зверем, представлявшим опасность для любого живого существа на земле.

Дарелл совершенно не сомневался в том, что у Джулиана Уайльда есть возможность распространить чуму, и что он может ею воспользоваться. Это вполне соответствовало его общему облику. Он уже сравнивал Уайльда с человеком, который разгуливает с бутылкой нитроглицерина в кармане; но вирус был гораздо страшнее вещества, угрожавшего всего лишь локальным взрывом. И как приблизиться к такому человеку, когда малейшее неосторожное движение могло вызвать взрыв и привести к эпидемии, способной за пару недель унести миллионы жертв?

Он этого не знал.

Дарелл поднял камень, лежавший на берегу, и швырнул его в спокойное море, докурил сигарету, выбросил ее и зажег новую. Солнце пригревало, но с северо-запада, с Северного моря и прятавшихся в тумане островов дул холодный ветер. Чайка, парившая в порывах ветра, заметила него и улетела прочь.

С проходившей наверху дороги доносился шум машин. На какое-то время он был здесь в безопасности от Флааса и всех остальных. Он укрылся здесь, потому что обязан был найти ответ. Здесь и сейчас.

Дарелл попытался систематизировать известные ему к этому моменту факты.

Во-первых, у Джулиана Уайльда была одна или несколько пробирок с вирусом чумы; и он был тем человеком, который может ими воспользоваться, если на его след нападут и загонят в угол.

Во-вторых, Джулиан Уайльд знал, где находится бункер. Он нашел его вместе с Мариусом. Они его вскрыли. А доплыли туда с арендованной рыбацкой лодки.

Почему он уплыл с лодки? – размышлял Дарелл.

Во-первых, чтобы команда "Моеи" не узнала, куда он направился. Но как можно в этой плоской стране, – подумал Дарелл, – в этом плоском сверкающем море спрятаться среди затопленных, поросших тростником островов?

Совершенно очевидно, что Уайльд скрылся из виду, обойдя и спрятавшись за что-то, оказавшееся между ним и любопытными рыбаками из Доорна.

Дарелл оглядел с того места, где сидел, линию морского горизонта. Но во всей картине не было ничего необычного, что могло бы натолкнуть на ответ.

И все-таки он чувствовал, как нарастает в нем возбуждение.

Третий факт заключался в том, что Пит ван Хорн создал теорию относительно местонахождения лаборатории в бункере. Он пытался сказать об этом Дареллу перед смертью. Привлек его внимание к карте провинций Фрисландия и Гронинген, выпущенной для автотуристов.

Карта должна была что-то означать. Сейчас она была приклеена к задней стенке орехового платяного шкафа, если уже не перекочевала в карман инспектора Флааса. В любом случае он уже изучал ее и не обнаружил ничего, указывающего на расположение бункера.

Совершенно очевидно, что у Пита не было времени по пути к врачу использовать те средства, которые имелись в распоряжении лаборатории – ультрафиолетовые лучи или какие-то специальные методы – чтобы обнаружить скрытые надписи. Что бы ни было на карте, – решил Дарелл, – это доступно невооруженному глазу, и должно быть видно любому, кто в состоянии его распознать.

Дарелл швырнул в море следующий камень.

Или может быть, в конце концов, на карте вообще ничего не было. Может быть, там не было ничего особенного, что следовало видеть. Может быть, сама карта в целом что-то означала. Может быть, Пит пытался что-то сказать ему с помощью самой мысли о карте.