– Ты умрешь, – прошептал По. – Как и твоя девчонка. Я знал, что ты придешь за ней. Я ждал. Не мог же я вернуться в Пекин неудачником.
– Не стоило тебе ждать, – выдохнул Дарелл. Силы его быстро иссякали. Левую ногу свело судорогой. Собрав остатки сил и на мгновение забыв про пистолет, он согнул колени и нанес По страшный удар в грудь двумя ногами. Раздался истошный крик. Подброшенный вверх китаец угодил прямо под киль катера с привешенным мотором. Катер опускался криво, кормой вниз. Тяжелое судно со всего маху опустилась на душераздирающе вопящего По, пригвоздив его к полу, а затем, почти расплющив, протащило до люка и плюхнулось в воду. Дарелл не стал смотреть, что осталось от китайца – того попросту размазало по деревянному настилу.
Дарелл медленно присел, пытаясь перевести дух. Сил у него не осталось.
Огромная махина, угодив кормой в воду, медленно ушла на дно. Какое-то время вода вспенивались, наверх поднимались пузыри.
Затем все стихло.
В окне мелькнул луч фонарика. Издали доносились крики. Выстрелы привлекли чье-то внимание. Но Дарелл не замечал их.
– Дидра! – прошептал он. Он не узнал собственного голоса. – Ди, ты жива?
Он попытался встать, но ничего не получилось. Он попытался еще раз, упал, но все-таки сумел подняться, опираясь на стену, словно гигантский паук.
– Дидра!
В полумраке он различил очертания ее фигуры: раскинутые руки и ноги, неясный овал лица. Руки и ноги были связаны, нижняя часть лица туго замотана какой-то тряпкой. Дарелл опустился рядом с ней, пытаясь развязать непослушными пальцами веревочные узлы. Не в силах справиться с ними, он впился в узел зубами, как голодный зверь, и остервенело грыз его до тех пор, пока волокна не поддались.
Потом он рывком сорвал с ее лица путы и вытащил изо рта кляп.
Глаза Дидры открылись. Она смотрела прямо на него.
Раздался пронзительный свисток, загромыхали тяжелые шаги и в главную дверь забарабанили. В окно засветили фонарики.
– Ты жива, Ди? – прошептал Дарелл.
– Да. – Ее голос казался спокойным, умиротворенным. – Я так ждала тебя. – Луч фонаря выхватил из темноты голое, окровавленное тело Дарелла. Ди улыбнулась уголком рта. – Должна признаться, сэр Галахад, что вы предстаете перед спасенными дамами отнюдь не в рыцарских доспехах.
И снова Дарелл спал, просыпался и опять проваливался в сон. Он смутно сознавал, что едет в машине вместе с доктором Фрилингом, майором Яматоей и Дидрой. Затем какие-то люди в белых халатах обмывали, смазывали и перевязывали его раны. Потом ему дали виски и он уже достаточно очнулся, чтобы сделать несколько глотков, благодарно ощущая, как по телу разливается животворное тепло. И снова уснул.
Потом его разбудили и провели по улице в какой-то японский дом. Там Дарелла раздели и заботливо уложили в теплую постель.
Кто-то спросил:
– У него хатасимская лихорадка?
– Да.
– Тяжелая?
– Очень.
Дареллу казалось, что он умирает. Его мучили кошмары, все тело раздирали чудовищные пытки. В воспаленном мозгу звучали неведомые голоса. Руки и ноги кололи раскаленные иголки. Любое прикосновение к телу вызывало страшную боль. Он не мог глотать, а порой, казалось, что больше не может и дышать.
– Он поправится?
– Посмотрим.
– Но ведь сыворотка...
– На это нужно время.
Дарелл любил Дидру всепоглощающей любовью. Даже в горячечном бреду он жаждал ее, но ее не было. Он слепо мчался по бесконечному темному тоннелю, в конце которого всякий раз оказывался ухмыляющийся По, поигрывавший средневековыми пыточными орудиями.
– Ты меня убил, Дарелл, – говорил он. – Теперь настал мой черед. Добро пожаловать в мою личную преисподнюю.
Порой Дарелл осознавал, что бредит. В другое время бред казался явью. Дарелл снова бродил по заводям и гротам залива Чезапик, охотился на уток, плавал на яхте. В уютном доме из розового кирпича его поджидала Ди. Они были счастливы.
– Доктор Фрилинг?
– Сэм выздоровел. Можете разбудить его.
* * *
Дарелл открыл глаза. В ноздри ударил сладостный аромат. Он повернул голову – на подушке рядом с ним раскинулись черные кудри. Ди!
Дидра – чудесная, любимая, обожаемая Дидра – оперлась на локте и с улыбкой посмотрела на него. Как приятно было снова оказаться с ней в одной постели. Дарелл обвел глазами комнату и понял, что находится у себя дома, в Токио. За окнами было темно. Он даже не представлял, сколько времени пробыл в забытьи. Тело еще ныло, но не слишком сильно. Дарелл посмотрел на свою, уже ставшую привычной, японскую мебель, потом перевел взгляд на багряный клен, высившийся в саду за окном. И улыбнулся Дидре.
Читать дальше