Джеймс Сигел - Кружным путем

За дверью кто-то был.

Пол разом окончательно очнулся и широко открытыми глазами уставился в потолок спальни.

Он снова услышал звук – словно тихонько скреблись в дверь.

Как будто кошка просила впустить ее в дом.

Но у них не было никакой кошки.

Пол лежал на кровати и гадал, в какую дверь скреблись: в закрытую дверь спальни или во входную дверь квартиры. Это было очень важно. Если в дверь квартиры, у него был еще шанс. Но если в дверь спальни – можно было не сомневаться, что он покойник.

Пол сосредоточился, напряг слух. В ушах стучала кровь; дыхание сделалось затрудненным, поверхностным и шумным.

Скребущий звук был тихим и неотчетливым.

«Хорошо, – подумал Пол, – значит, в дверь квартиры».

Он соскользнул с кровати, всеми силами сопротивляясь желанию спрятаться под матрац. Входная дверь была на замке. Он по-прежнему оставался на своей территории и мог себя защитить.

Пол был одет в одни «боксеры»; когда он посмотрел в висящее на стене зеркало в полный рост, собственное отражение показалось ему до смешного уязвимым. Он замер, вытянул шею и прислушался.

Скреб-скреб…

«Это те негодяи с „узи“ и керосином, которых я и боялся. Люди с болота», – решил Пол.

Или…

Тот тип с татуировкой «СССР» на руке.

Этот некто стоял за входной дверью. Той, из-за которой на Пола косила глазами Лиза. Если память не изменяла, он ее надежно запер. Даже на два оборота.

Пол осторожно вышел из спальни и глянул на дверь квартиры, словно видел ее впервые. Присмотрелся. Она показалась ему достаточно надежной. Правда, облупилась и требовала покраски. Но была твердой, как сталь. Сравнение обнадеживало.

Теперь Пол не сомневался, что запер ее на два оборота, но забыл, как должна стоять продолговатая ручка – горизонтально или вертикально.

До него внезапно дошло: как только он вышел из спальни, звуки прекратились. Дошло потому, что теперь они возникли снова.

Но на этот раз ближе, грубее и громче. «Туман крадется на кошачьих лапках». Этот стишок он запомнил с детства. Только сейчас к нему подбиралась не кошка, и детство давно кончилось.

Оружие.

Взгляд метнулся по квартире и нервно, словно попавшаяся между рамами муха, стал дергаться от стены к стене.

Металлическое пресс-папье от «Шарпер имидж»? Что ж, не исключено.

Полированная африканская трость, которую родители Джоанны привезли из Кении? Может быть.

Лежащее посреди обеденного стола никчемное стеклянное яйцо? Не пойдет.

А сам обеденный стол?

Ножи!

Пол повернул в сторону кухни, стараясь припомнить, где Джоанна держит ножи для разделки мяса.

И еле удержался, чтобы не броситься туда бегом.

Ни в коем случае. Иди тихонько. Порхай, как Мохаммед Али на ринге. Они не знают, что ты здесь. Могут только догадываться. Им может надоесть копаться с замком. Тогда они все бросят и уйдут.

Но если они знают, что он в квартире, – тогда ни за что.

Пол вплыл в кухню, надеясь, что передвигается легко и бесшумно, хотя чувствовал себя тяжелее свинца. Он слышал, что звуки у двери становятся громче и настойчивее.

С той стороны старались что-то подобрать к замку – вот как это воспринималось из квартиры. Пола охватило отчаяние.

События развивались, как во время изнасилования на свидании: сначала все было вежливо и пристойно, но чем дальше, тем грубее и настойчивее. Замок отчаянно сопротивлялся. Но и взломщик не сдавался.

Пол выдвинул ящик кухонного шкафа. Он скрипнул.

Звуки за дверью разом прекратились.

И наступила мертвая тишина.

«Пол, надо что-то делать с этими ящиками». Джоанна говорила ему об этом не раз, а целую тысячу. И он тысячу раз отвечал, чтобы она наняла ребят из «Пенни сейвера».

Но рабочих так и не вызвали, и ящики продолжали вопить каждый раз, когда их пытались открыть.

Люди за дверью знали, что он в квартире.

В выдвинутом ящике оказались записная книжка Джоанны, несколько карандашей, скрепки для бумаг, меню из ресторана навынос «Хьюман Флауэрз».

И никаких ножей.

Поскребывание возобновилось. На этот раз сильнее.

Пол выдвинул следующий ящик. Вот они. Целый набор ножей «Гинзу», за которые они в пять необременительных месячных взносов заплатили 49,95 долларов. Знаменитые ножи, выкованные настоящими самурайскими мастерами в Йокогаме. В рекламных роликах такими разрубают папиросную бумагу. Пол сомкнул пальцы на пластмассовой рукояти.

И повернулся к двери.

Которая была от него не дальше десяти футов. А за дверью – они. Казалось неправдоподобным и смешным, что эта дверь способна его спасти. Пол носом ощущал их присутствие. И Джоанна бы тоже почувствовала.