Джеймс Сигел - Кружным путем

Линию? Что он имел в виду? Какую линию?

– Ветер дует в том направлении.

Сначала загадочная реплика про какую-то линию. Теперь – прогноз погоды.

– Собираются его выкурить, – продолжал адвокат до странности безразличным тоном. – Хотят заставить выбежать на них.

Так вот что это за запах.

Керосин.

Пол наконец понял. Хотя предпочел бы оставаться в неведении и ничего не знать. Стрелки поливали траву керосином, образуя линию с подветренной стороны. Ветер дул как раз от них в сторону керосиновой дорожки. Пол ярко представил мощную стену огня. И еще тот дом в Джерси-Сити. Вернее, то, что некогда было домом в Джерси-Сити. Где он должен был встретиться с двумя парнями из синего «мерседеса». Зеленовато-голубой рубашкой и полосатой. Но не встретился, потому что кто-то спалил дом – превратил его в черный мертвый провал.

Кто?

Те же самые люди, которые теперь замыкали их в керосиновый круг? Это был логичный вывод, и его подтверждали эмпирические наблюдения.

Пол дважды пытался передать наркотики, и дважды этому препятствовала банда поджигателей.

Пол повернулся к Майлзу, собираясь его о чем-то спросить, но при виде адвоката вопрос вылетел из головы. Майлз опирался на локти и колени и выглядел… очень странно. Как белый, который пытается подражать танцам черных. Или как червяк. Но полз он с удвоенной скоростью – его подгоняла паника.

И Пол понимал почему.

Шансы задохнуться от дыма при пожаре составляли 1 к 13 561.

Пламя взметнулось в воздух примерно в пятидесяти футах справа от них. Оно выглядело по-библейски – огромным столпом огня. Стебли вспыхнули, как фитиль, пропитанный воспламеняющейся жидкостью. А затем, подгоняемый ветром, пожар понесся по полю. Вздумай они убегать от огня, попали бы под другой огонь – из полуавтоматических пистолетов. И Майлз, который любил делать ставки на бейсболе, решил сыграть и тут – повернуть на пламя и попробовать проскочить, пока не загорелась вся линия. Обогнать пожар и сорвать куш.

Не успел Пол подобраться к нему, как адвокат перевернулся и рванул в другую сторону. Они ползли на животах в нескольких футах друг от друга, уткнувшись носами в едкую болотную жижу, но ее запах был все-таки лучше другого.

Сожженной плоти. Пол не мог не чувствовать этого навязчивого сладковатого привкуса.

Стрелки просчитались: поджигая тимофеевку, они рассчитывали выгнать из травы человека, который к тому времени уже не мог никуда двинуться. Пуля в шее, вспомнил Пол. Человек в полосатой рубашке был уже мертв.

Они продолжали ползти.

Это походило на иллюстрацию к книге об эпохе плейстоцена: в надежде обрести лучшее будущее полурыбы-полуживотные выбираются из моря на сушу. «Знали бы эти рыбы, что их ждет впереди, – думал Пол, – бежали бы без оглядки обратно в воду».

Сейчас он чувствовал себя получеловеком. Кожа, покрытая грязью и слизью, кровоточила от порезов острых, словно бритва, стеблей травы и укусов насекомых. Легкие саднило – жгутики удушающего черного дыма уже змеились по самой земле.

Пол полз на ощупь. Из глаз немилосердно струились слезы: частью от дыма, частью от осознания проигрыша.

Пожар подступал слева. Но как близко подобрался к ним огонь? На двадцать ярдов? Достаточно близко, чтобы ощущать жар, – словно волна опрокинула в прибой и не отпускает. На руке начали вздуваться небольшие волдыри.

Быстрее! Быстрее! Быстрее!

Какие у них теперь шансы? Пол-актуарий ясно понимал: никаких. Нулевая вероятность. Отсутствующая.

Можно бросать это дело.

Но он не бросил. Инстинкт самосохранения преодолел жалость к себе. Если его жена и ребенок могут справиться с испытаниями там, в Колумбии, то он должен справиться здесь, на болоте.

Сквозь стебли тимофеевки стали видны первые язычки огня. Трава хрустела, трещала и буквально распадалась перед полуослепшими глазами. Казалось, отсюда высосало весь воздух. Перекрывая оглушающий рев пламени, как студенты у костра перед игрой, вопили стрелки.

Справа обессилевший Майлз упал на живот, хрипел и силился вздохнуть.

– Давай, Майлз. Еще немного. – Полу стоило больших усилий произнести эти слова – они буквально застряли в горле, невнятные, скомканные, словно у него заплетался язык. И не возымели никакого эффекта. Неподвижного Майлза было не сдвинуть с места.

– Я… не могу… – прошептал адвокат между двумя судорожными вдохами. – Я…

Пол схватил его за ворот рубашки. Ткань была горячая и дышала паром, словно рубашку только что извлекли из сушилки в прачечной.