Дональд Гамильтон - Диверсанты

Вилли Чавеса не объяснили никак. И разыскивать едва ли принялись. Вилли Чавес не принадлежал к персонам, отсутствие которых повергает ближнего в панику.

Новомексиканская пустыня без малейшего следа поглотила множество куда более достойных трупов...

Я осведомился: как обстоят прочие дела, и Мак ответил, что мне этого знать незачем. И, между прочим, ему самому - тоже. Мы свое дело сделали, работу исполнили, а к остальному ни малейшего касательства не имеем, и не можем иметь. Отныне и вовек. Аминь.

Любые поползновения проникнуть в суть исследований, проводившихся под эгидой ИЧУПа, сказал Мак, рассматриваются как недозволенные действия. Впрочем, я с удовольствием узнал, что, согласно последним правительственным распоряжениям, вводится режим строгой экономии средств, и бюро, известное доселе как Служба Федеральной Безопасности, упраздняется. Прежние обязанности его будет исполнять ФБР, коему предстоит головоломный труд: выяснять, а в чем же, собственно, указанные обязанности заключались?..

Чуток позднее, когда разговор завершился, в палату вошел приземистый субъект с широким индейским лицом. Я признал его сразу; ибо делал немалые усилия, запоминая физиономию.

Полицейский держал речь словно по писаному. Шериф Мануэль Кордова предложил навестить раненого агента и принести ему надлежащие извинения. Сэр, - это адресовалось мне, - я увидал своего primo плавающим в луже крови... Primo примерно соответствует двоюродному или троюродному, брату - не уверен в точном значении слова. По крайности, уроженцы Новой Мексики употребляют его не задумываясь. Да, он увидал своего primo лежащим в луже крови, потерял голову, и шибко извиняется. Прощения просит.

Я кивнул, и полицейский вышел вон, излишне четко печатая шаг. Черта с два он извинился, и черта с два я простил его. Но Мануэль Кордова оказался очень смышленым субъектом. Понимал: я, получив причитающиеся формальные извинения, уже не стану соприкасать физиономию Эдуарде Саиса со своей подметкой. Даже если повстречаю означенного блюстителя закона в темной аллее, поздней ночью...

Потом объявился Боб Виллс.

- Эй! - заорал он с порога. - За винтовку прошу прощения сразу! Недоглядели! А вот и подарок...

На стол возле моей койки порхнул объемистый конверт.

- Послушайте, - сказал Боб, садясь на постель у моих ног, - я не решаюсь расправляться с Ноланом и Делленбахом без ваших указаний. Как поступим?

- Делленбах и Нолан? - переспросил я, кривясь от боли. - Черт возьми!.. Я щелкал челюстью, и расточал угрозы... Что ж, отруби обоим правую кисть, и отпусти на все четыре стороны...

Боб Виллс ужаснулся.

Я осклабился:

- Просто отпусти... Постоянство убеждений - беда ограниченного ума.

- Эмерсон?

Изумленный, я уставился на Виллса в упор. Впрочем, по внешности не всегда и скажешь, читал человек хоть какие-нибудь книги, или нет...

- Как вам угодно.

- Черт! - ухмыльнулся Виллс: - Я просто угадал. Фраза очень уж напоминает Эмерсона. Хотя написать ее мог бы кто угодно. Включая Ницше.

Окончательно сраженный, я отпустил Боба с миром.

- Берегись, - велел я на прощание.

- И вы тоже не зарывайтесь, - ответил Боб. - Удача изменить может...

Они пришли только на следующий день. Я и ожидал этого визита, но все-таки... Припоминалось, что Мадлен опекала меня первые несколько суток точно так же, как в Санта-Пауле. А потом исчезла. С глаз долой пропала.

Вывод напрашивался очевидный: предстояло неприятное объяснение, и Элли щадила меня, давая окончательно восстановить силы перед сокрушительным и решающим свиданием.

Что и говорить, пара была впечатляющей.

Сияющее лицо Уолтера уведомляло: вы угадали. Молодой адвокат вырядился, точно к церемониальному маршу: костюм, галстук, безукоризненно вычищенные дорогие туфли, гладкая прическа, в которой каждый волосок лежал на месте. Процветающий джентльмен, берущий в свои руки бразды правления фирмой, престарелые руководители коей, по счастливому стечению обстоятельств, погибли в одночасье.

Деловой человек. Респектабельный.

Уолтер уведомил меня, что архивные изыскания дозволили установить: Ороско-Грант была куплена много лет назад сообществом юристов, которое возглавлял Вальдемар Барон. Упомянутый джентльмен распорядился всеми сопутствовавшими хлопотами, уладил все юридические тонкости.

Облегчив душу, мистер Максон чуток выждал и заерзал на стуле, готовясь выложить главную новость.

- Э-э... Мы с Лэйни решили пожениться! Если вы не против...