Чингиз Абдуллаев - «Гран-при» для убийцы

— Ты сказал это лучше меня, — развел руками Павел.

— И именно поэтому я говорю нет, — резко сказал Дронго, — я не собираюсь втягиваться в ваши разборки. С меня достаточно собственных проблем.

— Ты понимаешь, что мы просто не успеем так быстро найти другую подходящую кандидатуру, — сказал Павел. — Ты ставишь нас в очень трудное положение. Формально мы почти в состоянии войны. Кто-то должен выйти на иранцев. Мы уверены, что он постарается подставить именно их. Я не думаю, чтобы им это было выгодно. После того как в Германии местное правосудие обвинило официальный Тегеран в поддержке террористов, любой другой теракт будет окончательным разрывом европейских держав с Ираном. Они это должны понимать.

— Это верно, — согласился Дронго, — но при чем тут вы?

— Он считает, что иранцы его предали, — пояснил Павел, — и постарается на этом отыграться. Но главные его враги — это мы. Ты понимаешь, что его удар может срикошетить и на нашу страну. А у Москвы сейчас союзнические отношения с Тегераном, и они обещали нам содействие.

— И все-таки я отказываюсь, — пожал плечами Дронго. — Думаю, вы можете действовать и через Москву. Можно найти агента, который поедет на переговоры представлять вашу сторону.

— Но у него не будет твоих аналитических способностей. Он может не понять, в какую игру его втягивают.

— Все равно — нет.

— Я так и думал, — кивнул Павел, — кажется, я тебя не убедил.

— Просто я в эти игры уже давно не играю.

— По нашим сведениям, — вдруг сказал Павел, — речь идет не просто о террористическом акте. Возможно, он планирует нечто более серьезное. Настолько серьезное, что впервые в своей истории мы готовы сотрудничать даже с иранцами.

Поэтому мы и вышли на российские спецслужбы.

— Тем более, — зло ответил Дронго, — я думаю, подключив все резервы, которые есть у вас и у Москвы, вы можете вообще убрать всех террористов по всему земному шару. Вам незачем еще и такой помощник, как я.

— Твой авторитет эксперта… — начал Павел.

— Хватит, я уже отказался. Вместо следующей реплики Павел достал из кармана еще несколько фотографий.

— Это Наджибулла, — показал он на повешенного, — а это его брат.

Рассказать тебе, как их пытали? Ты ведь их знал лично.

— Не нужно, — мрачно сказал Дронго. — В конце концов, я не могу быть спасителем всего человечества.

Павел посмотрел на него и бросил на стол еще одну фотографию. На ней была улыбающаяся девушка.

— Это моя сестра Эльвира. Ты ее должен помнить. Когда мы уезжали в Израиль, она была совсем девочкой.

— Да, конечно, помню. Она еще разбила бутылку пива, за которой ты ее посылал, — улыбнулся Дронго, — тогда ей было лет пятнадцать.

Павел не улыбнулся.

— Она погибла, — сказал он, — во время взрыва на базарной площади в Иерусалиме. По нашим сведениям, одним из организаторов взрыва был Aхмед Мурсал.

Он тогда еще не окончательно порвал со своими союзниками. Неужели ты хочешь, чтобы вот так погиб еще кто-нибудь? Неужели ты действительно этого хочешь?

Дронго смотрел на фотографию девушки. Потом отвернулся. Целую минуту молчал. И наконец сказал:

— У тебя неприятный аргумент, Павел. Но, кажется, я решил поменять свое мнение. Хотя мне все равно не нравятся ни твой приезд, ни ваше предложение.

Он приехал на эту встречу в крайне подавленном настроении. Не хотелось ни думать о предстоящей командировке, ни даже встречаться с этими людьми. Он уже понимал: Павел недоговаривает, самого главного он все-таки ему не говорит, решив оставить какой-то наиболее важный аргумент в запасе, вплоть до того момента, когда они встретятся все вместе.

Но он понимал и другое. Отказаться, не выслушав, было просто невозможно. Это было и опасно. Необходимо было понять, почему именно к нему приехал Павел и почему МОССАД решил выйти на сотрудничество с Москвой, задействовав в операции бывшего аналитика ООН, которому формально они не должны были доверять.

Разумеется, сам визит его бывшего товарища и Соловьева в Москву был вызван крайне неординарными событиями, о которых Дронго и собирался узнать.

Встреча состоялась далеко за городом, куда он приехал вместе с Павлом и молчаливым водителем, очевидно, представлявшим уже российскую сторону.

Дача, куда их привезли, была одним из многочисленных специально оборудованных мест для встреч подобного рода. В прежние времена у всесильного КГБ таких мест было достаточно много. Спустя шесть лет после развала некогда самой крупной спецслужбы в мире у российской разведки осталось не более двадцати — двадцати пяти таких объектов в Московской области. Приходилось экономить на всем, в том числе и на подобных местах, которые старались использовать по мере надобности, не привлекая внимания соседей.