Чингиз Абдуллаев - Опрокинутая реальность

— Стоп, — громко сказал Дронго не веря своим глазам. Он выделил фамилию и показал ее Леониду.

— Он вылетел поздно ночью, — задумчиво сказал Дронго, — ты видишь, как он придумал. Сначала в Киев, оттуда рано утром в Амстердам. — На экране четко высвечивались фамилия и имя вылетевшего — «МЕХТИ САМЕДОВ».

— Он ведь пропал несколько месяцев назад, — изумленно выдавил Леонид.

— Как видишь, не пропал. И выходит, Мальгасаров действительно знал об этом, если так и не написал рядом с его фамилией слово «выбыл».

— Значит, он убийца? — Кружков с шумом выдохнул воздух. — Это он убил Салима Мурсаева? И всех остальных? Но откуда он узнал об Амстердаме? Может, он подслушивал телефоны Мурсаевой? Может, он был ее знакомым, любовником?

— У тебя буйная фантазия, — улыбнулся Дронго, — но в любом случае мы скоро все узнаем. Сегодня вечером. Осталось не так много времени. Мне только нужно сделать несколько звонков.

В половине седьмого они подъехали к клубу «Орфей». На улице их уже ждала Линовицкая. Дронго подошел к ней.

— Спасибо, что мне поверили, — сказал он, — если все пройдет нормально, я назову вам организатора трех убийств. Во всяком случае, сегодня я помогу вам арестовать главного виновника всех этих преступлений.

— Надеюсь, — пробормотала она, — и учтите, что, если у вас что-нибудь сорвется, меня просто выгонят с работы. Я не имею права приглашать свидетелей на место преступления. Это ваша дикая выдумка мне совсем не понравилась. Почему нельзя всех собрать в прокуратуре?

— Нельзя, — ответил Дронго, — тогда у меня не все получится. А я не хочу победы по очкам. Мне нужен нокаут.

— Хорошо, господин боксер. Но учтите, что меня точно выгонят. Я ведь всем позвонила и предупредила, как вы просили.

— Спасибо. Обещаю, что не подведу вас.

— Очень надеюсь. И еще я привезла омоновцев. Ровно через час, как вы и просили, они оцепят здание клуба. Все правильно?

— Да, — кивнул Дронго, — только не раньше. А пока вы моя гостья. И мы вместе с вами пройдем в клуб. Кстати, нас уже ждет хозяин клуба — господин Георгий Шенгелия. Только подождите одну минуту, я должен сделать еще один звонок.

Дронго достал аппарат мобильной связи и набрал номер Эльзы Мурсаевой:

— Госпожа Мурсаева? Здравствуйте. Да, это я. Жду вас в клубе «Орфей», как мы и договаривались. И учтите, что сегодня вечером мы наконец завершим расследование этого дела. Вы меня понимаете?

— Я уже сажусь в свою машину, — сообщила она, — вы же знаете, что я взяла нового водителя и купила себе машину.

Он убрал аппарат и протянул руку Линовицкой.

— Вы были в этом клубе? — поинтересовался он.

— Членская карточка в клубе стоит десять тысяч долларов, — сухо сообщила она, — у меня нет таких денег.

— Извините, — тихо сказал Дронго, — кажется, я задал неудачный вопрос. Никак не могу привыкнуть к подобным вещам.

Он посмотрел на Леонида.

— Всех гостей только к нам в кабинет, — строго предупредил Дронго, обращаясь к нему. Тот кивнул.

Они вошли в здание клуба. Регистратор, увидевший Дронго рядом со следователем, которая только два дня назад допрашивала его, поклонился и улыбнулся.

Регистратор сказал с доверительной улыбкой:

— Идите на первый этаж. Там вас примет Георгий Александрович.

— Ну вот видите, как нас встречают, — улыбнулся Дронго. Они прошли в уже знакомые Дронго апартаменты.

На столе были красиво расставлены фрукты и мороженое. Большой ледяной лебедь стоял в центре, и падающие с него капли попадали в большие серебряные вазы, стоявшие спереди и сзади.

На отдельном столике стояли бутылки коллекционных вин и дорогое шампанское в серебряных ведерках со льдом. Шенгелия появился через мгновение, как фокусник. Он вышел к гостям, поклонился Дронго и даже поцеловал руку Линовицкой. Она попыталась выдернуть руку, но он сделал все так ловко, что она не успела ничего сказать.

— Спасибо, что вы выбрали мой клуб для встречи, — сказал Шенгелия, — хотя у нас сейчас трудные времена. Уже два дня ваши коллеги нас сильно трясут, — признался он, обращаясь к Линовицкой, — такое ощущение, что мы все собрались и вместе убили нашего директора, — пожаловался он, — неужели они не понимают, какая это личная потеря для всех нас? Они даже кухню проверяют. Или они думают, что шеф-повар, вместо того чтобы готовить спаржу, взял пистолет и начал стрелять в директора? Может, они полагают, что наши официанты устроили покушение на него? Ну нельзя же так мучить людей.