Чингиз Абдуллаев - Восточный ветер

— Представляю, — улыбнулся он.

— Ничего ты не представляешь, — она сжала его руку, — я была тихой и покорной женой. Между прочим, почему у тебя двуспальная кровать? Ведь ты живешь все последние годы один?

— Не знаю. В комплекте мебели, который я тогда заказал, была именно такая кровать. И я ее взял. Может, я подсознательно думал, что рано или поздно рядом окажется такая женщина, как ты. Хотя нет, в последние годы я в такое чудо уже не верил. Мне казалось, что я так и умру холостяком.

— Опять, — она покачала головой, — ты уже дважды говоришь о своей смерти. Некоторый перебор. Давай пойдем спать. Мне завтра рано вставать.

— Мне тоже, — вспомнил Караев, — значит, на следующей неделе вы можете уже подать документы на развод.

— Через неделю, — кивнула она, — и учти, что потом нам могут дать еще месяц на размышление. Обычно так поступают с молодоженами, чтобы они обдумали свое решение. В субботу я буду в Санкт-Петербурге у сына, а в воскресенье вернусь. Но документы начнем оформлять только через неделю.

— Мы будем думать целый месяц, — улыбнулся Тимур, — сейчас я сделаю тебе кофе.

Он даже не подозревал, что через неделю ни его, ни Элины уже не будет в Москве. И вообще, вся его дальнейшая жизнь будет зависеть совсем от другого человека, с которым он даже не был знаком в данный момент.

В эту субботу Фармацевт появился в трех кварталах от дома Анри Борнара. Нужно было принимать решение и менять свои планы. Как настоящий профессионал, он понимал, что появляться у дома Борнара еще раз просто невозможно. Он помнил о своей вчерашней ошибке. Когда женщина поздоровалась с поднимающимся по лестнице Борнаром, сам Фармацевт даже не повернул головы, проявив выдержку и этим невольно выдав себя. Сотрудник службы социального страхования не был бы так нелюбопытен в своем округе. Хорошо, что Борнар не обратил внимания на подобную ошибку. Или обратил, но не придал значения. Ведь он торопился на день рождения к своей супруге.

Теперь следовало применить другой план. Появиться рядом с домом своей жертвы Фармацевт не мог. Его могла опознать соседка, с которой он вчера разговаривал. Или на него мог обратить внимание кто-то из тех случайных прохожих, которые могли оказаться у дома Борнара вчера вечером. Рисковать было глупо и непрофессионально.

Фармацевт был специалистом старой школы. Он не был тем наемным убийцей, которых во множестве развелось в странах СНГ сразу после развала большой страны. Бывшие спецназовцы, бывшие оперативники, бывшие сотрудники правоохранительных органов, даже бывшие гуманитарии, умевшие стрелять, и бомжи, не умевшие стрелять, все, кто мог достать оружие и получить заказ на убийство, занимались подобным опасным промыслом. Но это были дилетанты паразитирующие на общей нестабильности ситуации и часто попадавшиеся на элементарных ошибках и проколах. Но вся беда была в том, что противостояли им еще худшие дилетанты, когда настоящих специалистов не хватало. Многие из них ушли из органов после глупых реорганизаций в начале девяностых, многие ушли в различные службы безопасности при крупных компаниях, а еще большее число людей просто уволилось. И пришедшие им на смену следователи и оперативники не обладали ни опытом, ни мастерством ушедших.

Фармацевт работал еще в той организации, которая наводила ужас на весь мир и называлась Комитетом Государственной Безопасности. И поэтому он не пошел в субботу к дому Борнара. Нужно было обыграть сложившуюся ситуацию в свою пользу и найти нестандартное решение. Фармацевт продумывал свой план всю ночь. Утром он появился в трех кварталах от дома Борнара, уже продумав все до мелочей. Он нашел телефон-автомат и набрал знакомый ему городской телефон квартиры Борнара. Ответил сам хозяин.

— Слушаю вас, — весело сказал он. — Кто говорит?

— Добрый вечер, мсье Борнар, — приглушенным голосом сказал Фармацевт, — я хотел передать вам привет от ваших бывших друзей и пригласить вас на встречу.

— Это провокация? — спросил, немного колебаясь, Борнар. — О чем вы говорите? Каких друзей? Я никого не знаю.

— У меня к вам очень неплохое предложение, — продолжал Фармацевт, — я думаю, что нам лучше все обсудить при личной встрече. Когда вы можете подойти к церкви Сен-Жан?

— Через пятнадцать минут. Но учтите, что если это провокация, то я позову полицию. Я не знаю, кто вы такой и что вам нужно.

— Не торопитесь, — предложил Фармацевт, — после встречи вы сможете вызвать полицию, если мы не договоримся.