Чингиз Абдуллаев - Год обезьяны

— Вы оказались правы, — подошел к Сафарову потрясенный следователь. — Я даже не мог предположить, что такое возможно. Это самое настоящее чудо.

— Нет. Просто я обратил внимание на некоторые несовпадающие детали. Остальное было делом несложным.

За столом они сидели все четверо. Это был такой необычный семейный обед. Он сидел во главе стола. С правой стороны расположилась Вера Дмитриевна, с левой — Марина Борисовна, напротив — Наталья. Они сидели за большим столом, и двое официантов подносили им все новые и новые блюда.

— Ты молодец, — громко сказала Радволина. — Я, похоже, тебя просто недооценивала. Как будто ты ничего не делал. Просто сидел в своем номере на кровати и о чем-то думал. Задавал какие-то нелепые вопросы, про двери, крики, опоздания. А сам хитро расставлял ловушки и выяснял, кто и где был. И потом вдруг захлопнул ловушку и поймал убийцу.

— Я бы никогда на нее не подумала, — призналась Наталья, — мне она казалось такой милой и скромной девушкой. А оказывается, внутри ее были такие демоны.

— Представьте себе ее состояние, — напомнил Муслим. — С одной стороны, он разрешает ей оставаться в своей роскошной квартире, и она считает, что вправе рассчитывать на его благосклонность. Она уже строит планы, как переедет сюда из своего пригорода, как будет с ним жить, когда появляется Наташа с таким невероятным известием о ребенке. Конечно, она должна была просто потерять контроль над собой. Он, очевидно, это понимает и поэтому старается говорить тихо, чтобы Альбина его не услышала. Но она услышала все, что должна была услышать. И, как только Наташа выходит, она устраивает ему дикую сцену, настоящую истерику. В это время поднимается Вера. Но он думает, что это еще Наталья, и поэтому быстро открывает дверь. Возможно, он хотел таким образом даже избежать очередной ссоры. Но Вера тоже уходит, и здесь начинается самое неприятное. Они кричат друг на друга, хлопают дверью. И, когда приходит Марина, он уже находится в таком взвинченном состоянии, что ничего не хочет понимать. И когда Марина уходит, между ними, очевидно, состоялась последняя ссора. И тогда Альбина в отчаянии хватается за кухонный нож и ударяет своего ветреного друга. А потом сразу уходит. Он успевает достать нож, но погибает от большой потери крови.

Альбина снова вынуждена ездить и добираться до своего пригорода. Она умело маскирует свои чувства и никому не выдает своего истинного отношения к случившемуся. Она даже выражает свои соболезнования семье погибшего дипломата. Но в душе у нее по-прежнему все фурии ада. Поэтому она в разговоре со мной допускает несколько незначительных ошибок. Ведь она не профессиональный киллер, и даже такое убийство в состоянии аффекта вызывает у нее нервное потрясение. Она все время думает о случившемся. И поэтому в разговоре со мной невольно выдает себя, цитируя в разговоре Марину или вспоминая, как одна за другой туда приходили дочь, мать и бабушка.

— Даже подумать страшно, что ей пришлось пережить, — задумчиво произнесла Наталья. — Сейчас она в больнице.

— Нам тоже пришлось несладко, — напомнила ее мать. — Мы с ума сходили из-за тебя, когда следователь объявил, что ты пока единственная подозревемая. Мне все время снился один и тот же сон, что тебя увозят отсюда на лошадях какие-то кавказские джигиты, которые затем решают продать тебя в один из западных борделей. Я каждый раз просыпалась в холодном поту, ходила и проверяла, как ты спишь.

— Нужно было с самого начала доверять господину следователю, — усмехнулась Марина, показывая на сидевшего рядом Муслима, — и понять, что это не тот человек, который может отступить или сделать плохую работу. Он настоящий профессионал. Поэтому я была так спокойна, когда узнала, что именно он прилетел сюда проводить расследование. Я была убеждена, что рано или поздно он найдет доказательства нашей невиновности и сумеет изобличить настоящего убийцу.

— Ты была о нем лучшего мнения, чем я, — иронично заметила Вера.

— Да, — кивнула мать, — я действительно была о нем лучшего мнения.

— Это потому, что он тебя не бросал, а меня бросил, — напомнила Вера, — и поэтому я ему не верила. До самого конца не верила. Пока он всех нас не убедил.