Чингиз Абдуллаев - Пройти чистилище

— Мотивы указаны? — нахмурился англичанин.

— Да. Меня хотят назначить новым резидентом в Лондоне. Они вызывают меня для встречи с Чебриковым и Крючковым.

— Очень хорошо, — ответил Холдер, — я только не понимаю, что именно вас беспокоит?

— Сам тон телеграммы. Он какой-то слишком праздничный. Никогда раньше таких телеграмм не приходило.

— Это ничего не значит, — немного подумав сказал Холдер, — новый лидер Советского Союза говорил на апрельском Пленуме о большей гласности. Новью времена — новые нравы.

— Но люди старые, — возразил Гордиевский, — нет, мне решительно не нравится эта телеграмма.

— Мы проверяли и по своим каналам. И просили американцев. В Москве все чисто, — успокоил его Холдер, — иначе мы бы знали. Может, ваше столь быстрое назначение зависит и от самого Горбачева.

Гордиевский понимал, что имеет в виду Холдер. В конце прошлого года, еще не будучи Генеральным секретарем ЦК КПСС, Михаил Сергеевич Горбачев посетил Великобританию, где впервые встречался с Маргарет Тэтчер. Встреча, как известно, получилась историческая, и Тэтчер поверила в молодого, перспективного, трезво мыслящего Михаила Горбачева, отныне оказывая ему поддержку на всех этапах его руководства. Об этой встрече позднее будут написаны сотни книг, сняты кинофильмы, о ней будут рассказывать оба участника переговоров — Маргарет Тэтчер и Михаил Горбачев. Но ни советский лидер, ни премьер Великобритании, так никогда и не узнают, что документы для встречи Горбачева с Тэтчер готовил… Олег Гордиевский, заместитель резидента ПГУ КГБ по политической разведке в Лондоне. То есть, готовил даже не он, а английская секретная служба. Горбачев на переговорах с Тэтчер получил «шпаргалку» от разведки англичан и именно поэтому произвел на проницательную «железную леди» такое большое впечатление.

— Я не думаю, что такая телеграмма послана под диктовку самого Горбачева, — ответил Гирдиевский.

— Вы не хотите лететь в Москву? — понял Холдер.

— Я считаю, что мне пора переходить к вам вполне легально. И забрать свою семью. Если мы вернемся в Москву, их уже не выпустят.

Холдер задумался. Потом поинтересовался.

— Вы летите один или вместе с семьей?

— Пока один. Ведь это срочный вызов.

— Они бы вызвали вас вместе с семьей, если бы в чем-то подозревали, — предположил Холдер.

— Там сидят не дураки, — впервые за время разговора улыбнулся Гордиевский, — они бы такого никогда не сделали.

— Вы хотите остаться? — переспросил Холдер.

— Я не совсем уверен, — признался Гордиевский, — меня могут арестовать сразу, как только я сойду с самолета.

— Тогда оставайтесь, — решился Холдер, — вы можете уйти прямо сейчас?

— Это не выход, — Гордиевский был достаточно опытным разведчиком, — так нельзя поступать. А если это всего лишь мои собственные страхи? Что тогда?

— Я вас не понимаю, мистер Гордиевский, — вконец запутался Холдер, — вы все-таки хотите лететь?

— У меня нет другого выхода, — вздохнул Гордиевский, — пока кроме этой телеграммы нет ничего, что говорило бы об обратном. Я должен лететь.

— В таком случае, мы свяжемся с вами в Москве по обычному каналу, — успокоился Холдер, — если произойдет нечто неординарное, вы всегда сможете связаться с нашим представителем. Вы его знаете. Он будет ждать вашего звонка.

— Да, конечно, — хмуро ответил Гордиевский, — я вылетаю завтра.

Ни он, ни мистер Холдер даже не подозревали, что за их встречей внимательно следят сотрудники советской разведки. Они не могли слышать, о чем именно говорят эти двое, но фотографии мистера Холдера в разных ракурсах они сделали.

На следующий день утром, в воскресенье, 19 мая 1985 года по личному указанию Попова посольский «форд» «Гранада» отвез полковника в аэропорт.

Вскоре самолет, в котором сидел Гордиевский, приземлился в Москве. И, пока еще не утвержденный, новый резидент Олег Гордиевский ехал к себе домой, сам Крючков получил известие о его прибытии в Москву. На столе у него уже лежали фотографии Холдера. Он несколько минут рассматривал документы, внимательно читал донесение особой группы из Лондона. Закончив читать, все аккуратно сложил в одну папку, немного подумал, постучав пальцами по столу, поднял трубку прямого телефона самого Председателя КГБ СССР.

— Виктор Михайлович, — разрешите к вам зайти.

Получив разрешение, он положил трубку на рычаг телефона и, тяжело вздохнув, с ненавистью посмотрел на лежавшую перед ним папку.