Олег Горяйнов - Джентльмены чужих писем не читают

Владимир Николаевич, взволновавшись, сам пока не понимая отчего, крикнул Гришку, велел сварганить чаю с бутербродами и через полчаса подавать смокинг, сам сел за стол и смотрел в экран не отрываясь. Про сучонка он забыл напрочь.

Фотография Октября в полиции имелась только очень старая, времен его обучения в “Лумумбарии” [13], Советский Союз, то есть тридцатипятилетней давности. Но её оказалось достаточно, чтобы свидетель, чьё имя в интересах следствия не раскрывается, сказал, что это вполне мог быть тот самый мужчина, за которым, якобы, следил убитый. А убитый-то – майор Сергомасов. Это что же получается? СВР на территории Маньяны занимается слежкой за террористами? Село на хвост этому самому Октябрю Гальвесу как его?..

Интересное кино.

И это кино показывают на весь мир по всем телеканалам. Хорошо хоть молчат про то, что убили не просто какого-то туриста, а дипломата.

Итак, Октябрь Гальвес Морене. Начинал у “мачетерос” пока их всех не передушили. Из Пуэрто-Рико депортирован, после чего направлен партией на учёбу в Москву. Из Москвы отправился прямиком в Ливан. Прошёл боевую подготовку в долине Бекаа, потом работал с Абу Нидалем. Сильно наследил в Европе. Прятался в Ливии под крылом Каддафи от палестинцев из ООП, которые приговорили его к смертной казни – за компанию с Нидалем. Личный друг Гусмана, Каддафи, Карлоса, а Нидалу даже как будто и любовник. Впрочем, насчёт последнего, может, и врут злые языки. В девяностых вернулся в Америку, организовал группу “Съело Негро” – “Чёрное Небо”. И так далее и тому подобное. Но хрен бы с ним. Бурлак помотал головой. Девку верните, гады!

Как бы послушавшись его, ублюдка с экрана убрали и вернули Бурлаку портрет красотки. Бурлак засопел.

Так, появилось имя. У полиции есть предположение, тараторили с экрана, что этой женщиной может быть Агата, террористка, конечно, менее известная, чем её любовник-подельник Октябрь, но тоже мировая знаменитость. Покушение на посла США в Венесуэле. Взрыв генконсульства США в Аргентине. Взрыв Еврейского культурного центра в Перу. Стрельба в Плаза Мехико, в присутствии двадцати тысяч зрителей, в председателя сенатской комиссии США по расследованию чего-то там. Бурлак помнил этот случай. Это было ещё до 11 сентября. Она промахнулась тогда, прострелила колено какой-то посторонней бабе.

Если послужной список этой кровопускательницы уступает послужному списку её подельника, то вовсе не от недостаточного рвения. Просто молодая ещё. Сколько ей, сказали? От двадцати до тридцати? Ну, ничего – она ещё настреляет, навзрывает, наделает котлеток из жидков и грингос. Если хвост вовремя не прижмут. А могут теперь и прижать. Реально могут.

Пятый шифровальщик принёс чай и бутерброды. В полуоткрытой двери мелькнуло недоумённое лицо сучонка, но Бурлак его даже не заметил.

Кто же нашелся такой храбрый, что показания им дал свидетельские, подумал Бурлак и тут же догадался, кто. Да кто-то из дядьков и дал, осенило его. Ха! Всё мгновенно стало ясно Бурлаку. Какой-нибудь зелёный парень, поставили первому номеру спину прикрывать, он, естественно, просрал, потому как имел дело с профессионалами экстра-класса, да растерялся, вовремя не свинтил, полиция взяла за афедрон, домой не хочется (тоже жена, наверное, потаскуха и денег нет), вот и вызвался в свидетели, резонно рассудив, что террористку маньянская полиция всё равно никогда не задержит, а подписка о невыезде по маньянским законам должна быть продлена до поимки преступника и суда, стало быть… стало быть.

Бурлак утробно захохотал. Небось, уже и адвоката парень нанял! Небось, Петров Э.А. уже все локти себе насквозь прогрыз!.. В старое время уже загонял бы в ствол единственный патрон…

И всё же, всё же… Бурлак достал из шкафа чистую видеокассету и крикнул Гришку. Сам он управляться с видеомагнитофоном, в котором кнопок было больше, чем Бурлак в армии лет прослужил, – так и не научился. DVD-рекордер и вовсе вгонял его в тоску.

Гришка включил магнитофон на запись. Бурлак, не отрывая глаз от телеэкрана, сказал:

– Принеси-ка мне список вновь прибывших сотрудников посольства за последний месяц, нет, за два, потом сходи в архив и посмотри, что там у нас есть по тергруппе “Съело Негро”. Запиши. “О” на конце, долболобина! Так. И – отдельно: Агата и Октябрь. Это ихние как бы подпольные клички. Как Троцкий и Сталин. Давай, действуй, да побыстрей.

– А смокинг, Владимир Николаевич… – робко сказал Гришка.

– К бобиной матери смокинг! Делай, что сказал!