Чингиз Абдуллаев - Символы распада

— Их тоже можно понять. Утром, пока вы летели, сюда звонило все руководство. Они настаивают, чтобы мы активизировали поиски исчезнувшего водителя. Впрочем, вы о нем, наверно, еще не знаете.

— Немного знаю. Он исчез.

— Да. Сразу, как только мы обнаружили пропажу. Или почти сразу. Пока мы разбирались с тем, как могло быть совершено хищение, он исчез. В общем, все непонятно.

— У него было высшее образование?

— Нет. Обычный прапорщик. Остался на сверхсрочную.

— Странно. И такой человек был организатором столь изощренного преступления?

— Может, организаторами были другие, а он только помогал им, — резонно предположил Машков. — Во всяком случае, теперь объявлен настоящий розыск. И его ищут повсюду.

— Понятно, — Дронго закончил есть и отодвинул тарелку. — Вы новый куратор Центра?

— Если ничего не выясним, то боюсь, что куратором я пробуду совсем недолго, — признался полковник.

— Понятно. Простите, у вас не было старшего брата? — вдруг спросил Дронго.

— Был. А почему вы спрашиваете?

— Я так и думал. Вы немного похожи. А я, кажется, знал вашего старшего брата, — пробормотал Дронго, — майор Машков. Он ведь погиб в Афганистане? Верно?

— Да, это мой брат. Так вы с ним были знакомы?

— Совсем немного. Мне рассказывал о нем генерал Асанов. Они шли в одной связке, и, когда сорвались со скал, ваш брат перезал веревку, чтобы спасти остальных. Но сам погиб.

— Да, именно так, — помрачнел Машков.

— Вы давно здесь?

— Уже несколько дней.

Машкову принесли первое, и он жадно начал есть.

— Значит, это вы обнаружили пропажу в контейнерах, — задумчиво произнес Дронго.

— Да. Но основная заслуга принадлежит не мне, а прокурору, который сумел доказать, что с сотрудниками Центра произошел не несчастный случай, а их убили. А мы уже потом раскрутили все это дело.

— Я прочел об этом, — кивнул Дронго. — Но каким образом они сумели вывезти заряды из хранилища? Это же невозможно, почти фантастика.

— Двое тех самых сотрудников Центра вошли в лифт, рядом с которым всегда сидит охранник. У них был допуск, и их не остановили. Они входят в лифт уже в спецодежде.

— То есть в скафандрах.

— Их не совсем так называют, но да, они были одеты в такие неповоротливые костюмы. Внизу сотрудникам службы безопасности находиться нельзя. Там радиация не очень сильная, но при длительном воздействии на человека может сказаться и она. Но внизу установлены камеры наблюдения, связанные с компьютерной сетью. Позже мы выяснили, что кто-то изменил программу, и компьютер выдал дважды один и тот же эпизод. Теперь уже ясно, что они вошли в хранилище девятого июня и вынесли заряды наверх. Десятого они вывезли их из Центра вместе с радиоактивными отходами. Такова наша версия.

Машков закончил есть первое, и девушка в белом халате принесла ему второе. Собеседники замолчали, думая каждый о своем.

— Предположим, что программа компьютера была изменена, — прервал молчание Дронго, — но как могло получиться, что они пронесли заряды мимо дежурного офицера и это осталось незамеченным?

— А вы думаете, охранники спрашивают, что именно носят одетые в спецодежду сотрудники Центра? — ответил вопросом на вопрос Машков. — Никому и в голову не могло прийти проверять, что они там несут. Их лаборатория расположена внизу, и сотрудники службы безопасности не вмешиваются в научный процесс, таковы строгие правила.

— Черт возьми, — пробормотал Дронго, — какие дурацкие правила. Получается, что ваши офицеры охраняют Центр от внешних врагов, а не от внутренних.

— Получается так, — согласился Машков.

— Эти ЯЗОРДы очень тяжелые?

— Одному человеку они не под силу. Но двое справятся. И довольно легко.

— Досье на погибших у вас, конечно, есть?

— Они у Земскова, но я думаю, их можно взять, это не проблема.

— Они вывезли заряды под видом радиоактивных отходов?

— Да. Нам кажется, что именно так. И видимо, Мукашевич, тот самый исчезнувший водитель, был непосредственно замешан в этом.

— Я не думаю, — сказал Дронго.

— Что?

— Нет, ничего. У вас есть еще какие-нибудь соображения?

— Больше нет. Наши офицеры проверяют: где могли перегрузить заряды, если их действительно вывезли на этом автомобиле. С другой стороны, эту идею подали нам ученые, работающие в составе комиссии. Иным путем вывезти что-либо из Центра шансов практически нет. Ни единого. У них была единственная возможность воспользоваться автомобилем, который вывозил отходы именно десятого числа. Что они, очевидно, и сделали. А одиннадцатого оба погибли. И вот теперь мы нигде не можем найти Мукашевича, исчезнувшего сразу после того, как мы обнаружили пропажу зарядов.