Чингиз Абдуллаев: Смерть на холме Монте-Марио

— Если разрешите, я постараюсь изложить вам свою версию, — сказал Дронго.

— Мы готовы вас выслушать, — согласился Террачини и достал сигарету. Затем посмотрел на Торчинского, перевел взгляд на женщин и убрал сигареты.

Дронго оглядел присутствующих. Измученный Торчинский, мрачный Обозов, испуганная Елена Жураева, ее сосредоточившийся муж, злая и невыспавшаяся Клавдия Соренко, клевавший носом Леонид Соренко, который встрепенулся, услышав слова Дронго. Все ждали его вердикта. И он начал говорить.

— С самого начала я полагал, что это преступление совершено не спонтанно, оно хорошо продумано. Более того, я был убежден, что убийца точно просчитал возможность незаметного появления в номере и обеспечение собственного алиби.

Однако первое преступление было задумано и осуществлено совершенно идеально, что несколько сбило меня с толку. Второе убийство окончательно опутало все мои доказательства. Но поразмыслив, я пришел к выводу, что не нужно отбрасывать мои первоначальные подозрения и все может встать на свои места, если применить обычную логику и убрать предубеждения, которые мешали раскрытию этих преступлений.

— Вы сказали преступлений, имея в виду два убийства? — уточнил Жураев.

— Нет. Я сказал преступлений, имея в виду два преступления. Должен сказать, что мне не нравятся сложные схемы, по которым убийца неожиданно появляется в комнате своей жертвы, а затем так же неожиданно исчезает. Появление незнакомого человека в президентском номере нужно абсолютно исключить. Это невозможно еще и потому, что убийца должен был проникнуть через сад в здание отеля, а затем оказаться на аварийной лестнице.

Подозревать дежурную по этажу в ее просчете было бы глупо. Даже если она выходила в туалет, то это не могло занять столько времени, чтобы убийца мог подняться и спуститься на лифте. Кроме того, убийцу могли увидеть и у стойки консьержа, рядом с которой находятся все три лифта. И наконец самое главное доказательство — пленка. Ведь предполагаемого убийцы не было на пленке. Там вообще не было зафиксировано появления на этаже кого-либо из нас после того, как мы с Обозовым покинули апартаменты Лабунских.

У меня не было сомнений, что убийца поднимался по аварийной лестнице. Как вы все хорошо знаете, попасть на эту лестницу можно с любого этажа, однако войти с лестницы на любой этаж невозможно. Система замков на дверях аварийных выходов такова, что их можно открыть только из коридора.

— Вы рассказываете нам элементарные вещи, — зло заметил Хеккет. — При чем тут система замков? Как убийца попал в номер и как он оттуда вышел? Или вы опять будете рассказывать сказки про вашу спичечную коробку?

— Не торопитесь, Хеккет, — успокоил его Дронго.

— Простите, — неожиданно сказала Елена Жураева. — Вы не могли бы говорить по-русски? Я не понимаю по-английски.

— Попросите супруга, пусть он вам переведет, — предложил Дронго, — он знает английский, и я думаю, что основные моменты вам будут понятны. Я постараюсь объяснять свои умозаключения.

— Я тоже не знаю английского, — недовольно сказала Клавдия Соренко, — и Леонид сейчас заснет, если вы не перейдете на русский.

— Пусть заснет, — разрешил Дронго. — Когда понадобится, мы его разбудим. А пока сидите спокойно и не перебивайте меня. Ведь остальные знают английский.

— Вы не сказали, как убийца попал в номер, — напомнил Хеккет.

— Очень просто. Убийца заранее просчитал возможность своего появления на аварийной лестнице. Он должен был сделать так, чтобы дверь закрылась не до конца, оставить какой-то зазор, чтобы потом открыть дверь со стороны коридора и беспрепятственно выйти к нужному номеру. И когда я вспомнил про коробку спичек, так неожиданно пропавшую и снова появившуюся в пепельнице, я все понял.

— Не понимаю, при чем тут коробка спичек? — спросил Жураев. — Я ничего не могу понять.

— Как и все остальные, — вставил Хеккет, — у нашего друга разыгралась фантазия.

— Потерпите немного, — прервал его Дронго, — сейчас все поймете. Преступление мог спланировать человек, который уже бывал раньше в «Хилтоне». Вы, Жураев, как мне известно, раньше не бывали в «Хилтоне». И супруги Соренко тоже не бывали. А вот Лабунский приезжал сюда несколько раз. И последний раз здесь побывал Обозов, причем именно в этом номере, где мы сейчас сидим.

— Ну и что? — спросил Обозов. — Мы всегда заказываем президентский номер. Положение нашей фирмы не позволяет нам жить в обычных номерах. Марк Лабунский был одним из самых состоятельных людей в России. Что за намеки? Получается, что это я задушил Катю, а потом отравил Марка. Зачем мне это нужно?