Чингиз Абдуллаев - Сотвори себе мир

Циммерман был явно доволен.

— Но ведь как-то убийца вошел в номер, — разозлился Крюгер.

— Не знаю, — пожал плечами портье, — может, она сама открыла ему дверь.

— Не похоже, — пробормотал Крюгер, — да и открытой дверь остаться не могла. У вас ведь замок срабатывает автоматически. Так как же он попал внутрь?

— Не знаю.

Крюгер уже повернулся, чтобы идти снова к лифту, когда вспомнил свой последний вопрос.

— У нее номер был заказан?

— Да, — подтвердил портье, — мы проверили. Ей заказывали этот сюит три дня назад.

— Кто заказал? — оживился Крюгер. — Есть фамилия?

— Есть, — к его изумлению, ответил портье, — вот фамилия и телефон. Иоганн Штенгель.

— Какой телефон? — быстро спросил Крюгер, не веря в такую удачу. Портье продиктовал номер телефона.

Крюгер набрал его, подождал минуту, другую, третью. Никто не отвечал. Он уже собирался положить трубку, когда услышал быстрый женский голос:

— Слушаем вас. Это бюро Интерпола в Мюнхене.

— Что? — не поверил услышанному Крюгер. — Как вы сказали?

— Это офис местного отделения Интерпола, — явно куда-то торопясь, сказала женщина, — что вам нужно?

— Простите, фрау, — пришел в себя Крюгер, — вы не могли бы вызвать к телефону герра Штенгеля?

На другом конце замолчали.

— Фрау? — растерянно позвал Крюгер.

— Кто это говорит? — спросила женщина уже совсем другим тоном.

— Я звоню из отеля «Рафаэль», — ответил Крюгер, — мне нужен герр Штенгель. Он заказывал номер для одной клиентки. Я хотел бы уточнить некоторые детали.

— Кто это говорит? — снова спросила женщина. Уже более требовательным голосом.

— Инспектор криминальной полиции Мартин Крюгер, — вынужден был ответить он.

— А вы разве ничего не знаете? — явно волнуясь, спросила женщина.

— Я вас не понимаю, фрау. Мне нужен Штенгель.

Трубку взял кто-то другой.

— Кто это говорит? — жестко спросил мужской голос.

— Инспектор криминальной полиции Мартин Крюгер, — снова повторил тот.

— Что вам нужно, герр Крюгер?

— Кто со мной говорит?

Франц Хетгесс, я работаю в Интерполе.

— Простите, герр Хетгесс, но мне нужен Штенгель. Срочно нужен.

— Назовите ваш номер, где вы сейчас находитесь, — жестко потребовал Хетгесс.

— В отеле «Рафаэль». Номер… — он посмотрел на портье, и тот быстро написал ему номер телефона отеля. — Двадцать девять ноль девять восемьдесят.

— Что у вас произошло? — спросил Хетгесс.

Крюгера начал злить подобный допрос. Он не любил, когда ему начинали мешать. Поэтому довольно грубо ответил:

— Вопросы буду задавать я, герр Хетгесс. Здесь произошло убийство, и я веду расследование.

— Какое убийство? — явно проигнорировав его замечание, спросил Хетгесс. Что-то в его голосе не понравилось инспектору Крюгеру, очень не понравилось.

— Я приеду к вам и все расскажу, — пообещал инспектор, — только вы меня ждите. И пусть герр Штенгель никуда не уходит.

— Это невозможно, инспектор, — услышал он в ответ.

— Почему? — Он уже понял, что случилось нечто ужасное.

— Он погиб, герр инспектор. Погиб сегодня утром. Разве вы об этом ничего не слышали? Полиция уже ведет расследование.

Крюгер опустил трубку. На сей раз ему совсем не повезло. В этих очень дорогих отелях нужно быть готовым к любой неприятности.

Больше всего на свете я не люблю таких женщин. Когда она появляется в отеле, такая уверенная в себе, всегда сосредоточенная и серьезная, я начинаю испытывать острый комплекс неполноценности. А как же иначе? По легенде эта дрянь — моя жена, но спать со мной она категорически не хочет. В день нашего приезда я дождался, когда она ляжет в постель, и пошел в спальню… Что, вы думаете, я получил? Правильно. Такой удар по самолюбию, что мог остаться импотентом на всю жизнь. Я где-то читал, что мужская импотенция — это чисто психическое расстройство, связанное с неуверенностью мужчин и их страхами перед слишком самостоятельными партнершами.

Она сначала решила принять душ и довольно долго купалась. Я в это время смотрел телевизор в наших апартаментах. Потом она вышла из ванной комнаты и спокойно спросила:

— Ты, конечно, будешь спать на диване?

Я только хмыкнул в ответ, и она, видимо, приняла это за мое одобрение ее дурацкого решения. Я дождался, когда она уляжется, и двинул в спальню. Надо было видеть ее лицо. Никогда не забуду выражения лица этой стервы. Она читала газету. Тоже мне, интеллектуалка. Убрала газету, выдержала паузу и даже как-то равнодушно сказала: