Чингиз Абдуллаев - Традиции демонов

Когда Кажгельды произнес слова пароля, Сеидову показалось, что он ослышался. Неужели подобное было возможно! И молодой человек, которого они подозревали менее других, оказался тем самым «чужим», который информировал израильскую военную разведку обо всех передвижениях делегации. Неужели это был Кажгалиев! Но как искусно он маскировался. Теперь понятно, почему он решил сбежать вместе с ними. Он постоянно ждал, когда объявится Юсуф аль-Рашиди. Его главная цель была все время быть рядом, и он терпеливо ждал, когда наконец увидит этого террориста.

— Ты работаешь на…

— Как и вы, — усмехнулся Кажгалиев, — в наше время деньги самое важное. Деньги и политическое влияние. Израильтяне дают и то, и другое. К тому же я не изменяю своей стране, я всего лишь помогаю представителям другой страны выйти на известного террориста, которого они хотят уничтожить. Как только здесь окажется Юсуф аль-Рашиди, мы можем спокойно отсюда уезжать. Американские десантники оцепят это место, сожгут к чертовой матери все камыши и кустарники и схватят своего главного врага. А мы еще получим двадцать пять миллионов долларов за голову этого араба.

— Деньги, — прошептал потрясенный Сеидов, — вот что тебе важнее всего. Вы другое поколение. Вас воспитывали в уважении к Золотому тельцу. Во имя денег вы готовы на все.

— А вы не готовы? А все остальные не готовы? Мне даже странно это слышать от такого человека, как вы. Деньги — это свобода. Это возможность выбора собственной жизни. Это лицензия на счастье. И если я могу получить огромную сумму денег за человека, который виновен в убийствах тысяч людей, почему я должен от этого отказаться? Во имя моральных принципов? Но именно моральные принципы должны подтолкнуть меня к разоблачению таких негодяев, как аль-Рашиди. Во имя своей страны? Но я стал российским гражданином, а он воюет и против моей страны. Во имя чего я должен отказываться от таких денег? Раньше давали золотые зведочки героев, присваивали высокие воинские звания и обеспечивали Героев на всю жизнь, давая им квартиры, дачи, машины и другие льготы. А сейчас дают деньгами. Все честно и справедливо.

— Ты еще так молод, — с горечью произнес Фархад, — и уже сейчас считаешь, что деньги могут сделать из тебя счастливого человека.

— Конечно, могут. Это эквивалент счастья. Чем больше денег, тем больше у меня свободы, личного времени и счастья. Я могу купить себе счастье. Хороший дом, отличную машину, прекрасную жену, здоровых детей. Двадцать пять миллионов долларов я не смогу получить за тысячу лет своей усердной работы переводчиком. Тогда почему я должен сидеть и ждать, пока меня сделают заведующим отделом и захотят немного повысить зарплату. Не лучше ли получить все сразу?

— Я должен был догадаться, — сказал Сеидов, — все твои рассуждения о деньгах должны были меня насторожить. Но я считал тебя молодым и глупым, а ты, оказывается, немолодой и жадный.

— Я молодой и умный, — усмехнулся Кажгельды, — я уже столько дней жду, когда наконец здесь появится Юсуф аль-Рашиди, чтобы сдать его наконец американцам или израильтянам, получить свои деньги и навсегда покончить со своей работой «обслуживающего персонала». Знаете, как унизительно быть переводчиком при дураках? Иногда понимаешь, что ты знаешь гораздо больше их. Владеешь иностранными языками, знаешь историю, географию, литературу. А вынужден переводить мычание очередного придурка, который не знает ничего и по блату попал на ту или иную должность. Или одного из наших современных бизнесменов, которого не успели отстрелить в девяностые и который теперь искренне считает, что он настоящий бизнесмен и коммерсант, забывая, что был и остался жуликом и спекулянтом.

— И ты думаешь, что сможешь выдать аль-Рашиди и на этом заработать деньги?

— Я уже это сделал, — усмехнулся Кажгалиев, — насколько я понял, аль-Рашиди появится здесь сегодня утром. Значит, он уже обречен. Его никто не сможет спасти, даже вы. Как только он здесь появится, его возьмут.

— Каким образом? — не понял Фархад. — У тебя нет передатчика или телефона. Как они тебя найдут?

— Я уже звонил по своему телефону и предупредил их о возможном появлении Юсуфа, — сообщил Кажгельды, — теперь остается ждать.

— Но как ты мог позвонить, если мы вытащили и сдали свои платы Брикару?

— У меня телефон с двумя номерами, — пояснил Кажгалиев, — поэтому, отдав одну плату Брикару, я сохранил другую.

— Здесь плохо ловят телефоны, — напомнил Сеидов, — поэтому твой план обречен. Ты не сможешь дозвониться, когда здесь появится аль-Рашиди.