Роберт Ладлэм - Возвращение Матарезе

Внезапно Ян ван дер Меер Матарейзен ощутил прилив спокойствия. Он понял, куда ему надо лететь, куда он должен лететь.

В Филадельфии времени было уже 15.38, а Бенджамин Вальберг до сих пор не предпринял попытки связаться с Прайсом. Решив, что мяч на его половине поля, Камерон позвонил приспешнику Матарезе на работу.

– Прошу прощения, сэр, но мистер Вальберг сегодня не появлялся в офисе.

– У вас есть номер его домашнего телефона?

– Опять же прошу меня извинить, сэр, но мы не имеем права предоставлять такие сведения.

Помог Фрэнк Шилдс из Вашингтона. Он дал телефон и адрес Бенджамина Вальберга. На звонок домой тоже никто не ответил, и тогда Камерон вызвал Скотта Уокера. Вдвоем они подъехали к изящному особняку финансиста. Они долго звонили в дверь, но безрезультатно. Наконец Камерон сказал:

– Кажется, это называется незаконным проникновением в частное жилище, да еще со взломом, но, полагаю, в данных обстоятельствах нам не остается ничего другого, как пойти на это. Ты не согласен?

– Считайте, дело сделано, – ответил сотрудник ЦРУ. – У меня с собой есть ордер превентивных процедур, выданный Министерством внутренней безопасности.

– Это еще что такое?

– Да так, ничего особенного, но местные власти, как правило, относятся к нему с уважением. В экстренных случаях нам позволяется некоторая свобода действий, если только это не сопряжено с угрозой для жизни и мы берем на себя всю ответственность.

– Очень расплывчатая формулировка.

– В ней есть свои минусы, – согласился Уокер. – На самом деле я не знаю характера вашей операции, но если вы говорите, что речь идет о государственной безопасности, – что ж, вам и карты в руки, и никто не будет с вами спорить.

– Речь идет о государственной безопасности, причем все настолько серьезно, что, если бы ты узнал правду, тебя хватил бы сердечный приступ.

– Вне всякого сомнения, особняк находится под охраной. Так что давайте попробуем проникнуть через веранду или кухню, и я приму на себя огонь того, кто появится. Я знаю, что и как говорить.

– Тебе уже приходилось проделывать подобное…

– Приходилось, – тихо подтвердил сотрудник ЦРУ, ограничившись этим.

Двое оперативников молча обогнули особняк. Сзади имелась застекленная дверь, выходящая на теннисный корт.

– То, что надо, – продолжал Уокер, осмотрев дверь, закрытую жалюзи.

Взяв свой пистолет за ствол, он рукояткой раздвинул жалюзи, затем разбил стекло рядом с ручкой, просунул руку и открыл дверь.

Оба оперативника были поражены тишиной.

– Сигнализации нет, – пробормотал Прайс.

– Для такого особняка это что-то неслыханное.

– Пошли.

Камерон и Уокер прошли внутрь. Увиденное поразило их. Все помещения первого этажа были обставлены лучшей мебелью, на стенах, оклеенных самыми дорогими обоями, висели картины, знакомые по художественным альбомам. Сверкающего серебра хватило бы, чтобы оформить витрину ювелирного магазина «Тиффани».

Похоже, в доме никого не было.

Прайс несколько раз окликнул:

– Мы федеральные агенты, нам необходимо поговорить с Бенджамином Вальбергом.

Ответом ему была полная тишина.

– Фамилию я не расслышал, – сказал Скотт. – У меня что-то со слухом.

– Ах да, я забыл.

Они поднялись по широкой, величественной лестнице. Прайс еще несколько раз крикнул про «федеральных агентов», также безрезулььтатно. Оказавшись на втором этаже, они осмотрели все комнаты, нигде никого не было. Наконец они подошли к главной спальне; дверь оказалась заперта на ключ. Камерон постучал, затем стал колотить в дверь.

– Мистер Вальберг! – крикнул он. – Нам необходимо поговорить!

– Раз уж мы зашли так далеко, – предложил Уокер, – можно попробовать позвонить.

С этими словами он отступил назад, затем всем своим мускулистым телом навалился на дверь. Дерево затрещало, но устояло. Агент ЦРУ нанес несколько точных ударов ногой, и дверь рухнула. Прайс и Уокер вошли в спальню.

Там, распростертое на кровати, на промокшей от крови атласной простыне лежало тело Бенджамина Вальберга. Банкир пустил себе в рот пулю из револьвера 38-го калибра, который по-прежнему оставался зажат у него в руке.

– Скотт, ты ничего этого не видел, – сказал Прайс. – Больше того, тебя здесь вообще не было.

Гостиница «Вилла д’Эсте» выслала в миланский аэропорт лимузин для своих новых американских гостей, мистера и миссис Поль Ламберт. Брэндону Скофилду и Антонии паспорта на эту фамилию были любезно предоставлены Фрэнком Шилдсом, который также позаботился о перелете через Атлантику на военно-транспортном самолете. Самолет совершил посадку в десять часов утра по местному времени, и к полудню супружеская пара, измученная долгой дорогой, уже была у себя в номере. Мистер Ламберт сразу же принялся жаловаться на совещание в Лондоне, затянувшееся до самой ночи.