Крыжановский Жемер - Тибетский лабиринт

Четверо лам совершенно уподобились статуям Будд, ни один мускул не дрожит на их лицах, руки и ноги, что должны бы давно задеревенеть от подобных поз, не двигаются. Абсолютный покой в четырех фигурах.

- Европейцы таких как я в прежние времена звали «темными посвященными», - сказал сидящий на стуле. - Они вкладывали в эти слова нечто большее, чем благодарность или покорность. Истина в том, что я с трудом различаю то, что вы зовете добром и злом. И то, и другое - суть проявление Благословенного, я не могу принять одно, отказавшись от другого. Впрочем…

Взгляд говорящего скользнул по стенам, и Яков посмотрел туда же: в комнате будто открыли окна, и с четырех сторон света подул ветер. Знаменитые буддийские иконы, украшающие глиняные стены, настолько красочны и ярки, что, кажется, будто писали их творцы брахмалока или девалока. Зовутся иконы странно для русского уха - «танки». Сказочная страна в кольце гор смотрит с каждой, хотя на танках чаще принято изображать Будду и бодхисаттв, но тут собраны исключительно изображения грядущего царства.

- Вами движет клеша, - продолжил лама. - Всей вашей цивилизацией повелевают гнев, невежество и вожделение.

Не сумев сдержаться, Яков фыркнул:

- Можно подумать вами управляет какая-то иная сила?

- Отчасти, - кивнул тибетец. - Отчасти иная сила, отчасти клеша. Но мы ведаем, как смирять ее. Мы научились ее смирять! Однако - вернемся к делу. Знай, что мы не в первый раз обращаемся к вашим правителям, далеко не в первый! Великому Петру передавали послания не единожды, но он отвернулся от Будды, что, кстати, не удивило нас. Еще раньше Владимир-креститель отказал нашим посредникам. Боюсь, что и сейчас, предложи я вам учение, вы откажетесь.

Лицо Якова не выдавало ни гнева, ни разочарования, но внутри разбушевалось пламя. «Я не уеду домой ни с чем. Попробуй только отказать, мерзкий дикарь, и твоя никчемная жизнь станет тем трофеем, что увезу с собой! Ничего-ничего, дай время, и до этих мест доберется пожар мировой революции. И тогда не вы нас, а мы вас заставим вступить в нашу веру - на всех караванных стоянках монахам велим читать лекции не про грядущее царство Будды, а про светлое коммунистическое завтра, каковое уж точно ничем не хуже царства Мантрейи».

- Но ты пришел не для того, чтоб услышать отказ! - неожиданно провозгласил назвавшийся Темным Посвященным. - Ты пришел за могуществом или хотя бы за указанием пути к нему!

Яков молча смотрел на ламу, а тот, выдержав короткую паузу, заговорил вновь:

- Есть три пути к истине. Самый долгий - путь знания, чуть короче - путь веры, и самый краткий - путь действия.

Блюмкин ядовито усмехнулся:

- Мудро, и какое это отношение…?

- Западному человеку не пройти первыми двумя, - предупредил вопрос лама. - Нас, собравшихся здесь, называют «тулку», мы снова и снова управляем своими общинами, переступая рождения и смерти, из жизни в жизнь. Перерождаясь, мы накапливаем знания. Монахи проходят путем веры, крестьяне за стенами бредут им же, но много медленнее! Когда гелонги будут спускать Майтрейю с паланкина, эти «дети природы» только постучатся в ворота Шамбалы…

«Шамбала! Вот еще одно слово, что знает западный человек, - усмехнулся про себя Яков. - Это слово не сходит с желтых страниц, перекатывается по столичным салонам и уплывает в провинции дикими сказками об азиатском Авалоне да Китеж-граде. И только немногим избранным известен его истинный смысл».

- Мне вы сулите третий путь, - сказал он вслух, перенимая привычку собеседника отвечать на реплику до того, как она прозвучит.

- Тебе и твоей стране, - помедлив, сказал лама. - Вы дважды отказывались от Будды, но это неважно. Арабы ждут Мунтазара, христиане - Христа, мы же - Майтрейю Будду.

«Ага, а евреи - Машиаха», подумал Яков, но снова промолчал.

- Вам грозит путь действия, - закончил лама почти ласково.

- Не может быть! - выпучив глаза в напускном удивлении, заявил Яков.

- Один архат говаривал: оглянитесь, и покажется пройденное - непроходимым.

- Слишком неопределенно для несущего учение Благословенного, - продолжил кривляться Яков. - Буддизм - это почти наука. И я, право, ожидал от вас почти научных доводов.

- А встретился с мистическими сказками помешанных фанатиков? - в фальшивом ужасе всплеснул руками лама, в свою очередь переняв у гостя привычку кривляться.

- А встретил эзотерические материи, коими благоразумный человек прикрывает получение выгоды, а дурак - собственную глупость! - возразил Яков.