Марина Барбышева - Звездочет. Работа на холоде

Он оглянулся на Анну. Ему показалось, что она может услышать его сокровенные мысли. А он вдруг подумал о том, что именно в таком вот домике ему хотелось бы жить с Леной и сыном. Он даже представил на миг, что маленький Сережа бегает с ярким мячиком на лужайке, смеется… машет ему рукой… а Лена ходит где-то по комнатам, напевая знакомую с юности мелодию… Анна этих песен не знала…

Она веселым радостным голосом щебетала по стилизованному под старину телефону, в легкомысленном халатике, босиком, забравшись с ногами в глубокое кресло. Ее мокрые темные волосы зачесаны назад. Мальчишеское лицо сияет после душа. Сергей неосознанно залюбовался ею. С некоторых пор он по-особенному приглядывался к ней, с трудом обуздав торопливое мужское начало. Он заметил, что она настоящая красавица, если к ней приглядеться. А необычность ее профессии только придавала ей шарма.

— А на каком этаже? — Анна взбила волосы полотенцем и мягко улыбнулась ему. — Пятнадцатый? Это слишком высоко… Я просила не выше пятого. Хорошо. Договорились. В среду, десятого апреля. Хорошо, я буду ждать вашего звонка. До свидания.

Анна повесила трубку. Веселье как рукой сняло. Лицо из мальчишеского сделалось строгим и женским. И волосы будто вмиг просохли. Очарование момента исчезло.

Сергей закрыл глаза и вздохнул.

— Ну, что там… Чего они хотят?

— Чтобы мы Квятковского нашли. Срочно. На пресс-конференции он появиться не должен.

— Вот это, я понимаю, постановка задачи. Пойди туда, не знаю куда.

— Да-а-а… Это они умеют…

— Ладно! — Сергей резко поднялся с подоконника. — Они это умеют, а мы умеем другое. Поехали.

— Куда? — Анна растерянно оглянулась.

— Поохотимся за охотниками. Выходи к машине через пять минут.

— А собраться?.. — Анна медлила. Ей явно хотелось что-то еще с собой после душа поделать. Маникюрные ножнички блеснули в ее руках.

— Хорошо. Семь минут, — великодушно согласился Сергей. — Ногти у тебя и так шикарные, вцепишься — мало не покажется. А волосы высушишь в машине. Под встречным ветром.

— Ну конечно… — Анна нехотя выбралась из кресла, сердито отшвырнув полотенце.

Краем глаза Сергей видел ее в ванной, дверь которой она будто бы умышленно не закрыла. Порывисто сорвав с себя халатик, Анна принялась натягивать белье, пикантно прикрыв кружевными трусиками свою упругую круглую попку.

Запоздало смутившись, Сергей потихоньку вышел. Останься он еще хотя бы на миг, и их конспиративный брак мог бы вполне увенчаться самым настоящим страстным апофеозом, если бы она, конечно, не начала по обыкновению лягаться пятками.

Горько-сладкие воспоминания о Лене теперь странным образом перекликались в его душе с терпким желанием обладать Анной. А она словно играла с ним, как бы непреднамеренно позволяя подглядывать за собой, и бессовестно щеголяла перед ним в своем откровенно бесстыдном халате. Она так эротично выходила с мокрыми волосами из ванной… Капельки воды после душа стекали у нее по ногам… Но в то же время она была его напарником и первоклассным агентом с гораздо большим опытом работы, чем у него. Это отрезвляло и дисциплинировало.

Выйдя на улицу, Сергей с остервенением несколько раз пнул ногой по покрышкам. Затем вытащил насос и принялся судорожно подкачивать колеса. Отпущенные Анне семь минут тянулись целую вечность.

К воротам резиденции БНД подкатил аппетитно разукрашенный пикапчик для доставки готовой еды. Из него выскочил невысокий шустрый япончик. В руках он держал яркую картонную коробку с иероглифами. Нажав на кнопку переговорного устройства, он нетерпеливо и призывно замахал свободной рукой. Во дворе за забором бригада штукатуров вела наружные отделочные работы. На асфальте перед зданием были разбросаны инструменты, кисти, покрасочные валики, шпатели, мастерки. Поодаль рядком стояли ведра, баллоны с краской, мешки с сухой смесью. В центре маленькой лужайки надрывался дешевой попсой кассетный магнитофон. Легкая несерьезная музыка любую работу делает сносной.

К воротам подошел один из рабочих в заляпанном краской халате и, обтерев руки, забрал у разносчика коробку. Не спеша расплатившись, он направился ко входу в особняк, со смехом комментируя, видимо, содержимое коробки.

В стенах резиденции БНД Квятковский чувствовал себя в относительной безопасности. Хотя чувство тревоги и недоверия не покидало его ни на минуту. Но скользкий путь, на который он встал, надо было пройти до конца, чтобы получить обещанный долгожданный покой, который только снился ему тревожными долгими бессонными ночами. Работа разведчика обрыдла ему до предела. Неожиданное предложение БНД показалось ему прекрасным выходом вместе с семьей в совершенно другую, свободную и беззаботную жизнь в какой-нибудь карнавальной стране, с приличным счетом в банке. Мысли о предательстве ему не особенно докучали. Но зато невыносимо мучил страх за свою жизнь. Свою и своей семьи, жены, маленького Павлушки, которые по его вине стали заложниками двух разведок в политических играх, ставших для него ненавистным бременем. В какой-то момент ему показалось, что им найден блестящий выход из одной системы. Но это был вход в другую систему, в которую, вполне возможно, тоже были одни только входы.