Игорь Арясов - Три часа на выяснение истины

Нет, Евгений Александрович, ни дня, ни часа я не буду ждать, пока вы соизволите купить у меня золото. Я сегодня же, сейчас же поговорю с зятем, чтобы он начинал искать настоящего покупателя. Мне нужно отомстить Серегину не завтра и послезавтра, а как можно скорее. Мне нужно, чтобы он не успел разжалобить меня, ведь я же добрая. Мне надо, чтобы он увидел, что я и без него могу жить счастливо и беззаботно. Так что, извините, товарищ стоматолог. Наслаждайтесь чарами своей жены-красотки, а меня навсегда оставьте в покое. Я теперь ни с кем не буду связываться. Хватит, научили, наелась досыта вашими утешениями и красивыми словами. Я теперь человек свободный и сильный. Вот увидите, я вам докажу!

Из кинотеатра Павлов и Вера возвращались неторопливо. Елена Петровна была дома, за Максимкой присмотреть есть кому, а побыть вдвоем Александру и Вере за последнее время удавалось не так часто. Фильм был старый, назывался «Осенний марафон», и Павлов видел, что жена приуныла, шла какая-то неулыбчивая, кислая, а потом неожиданно сказала:

— Все вы, мужики, одинаковые. Сколько волка ни корми, он в лес смотрит.

— Из правил бывают исключения, — ответил Александр, имея в виду себя.

— Исключения? — Вера шмыгнула носиком. — А почему ты вчера опять пришел и от тебя вином пахло?

— Ну, что ты? Я же машину отремонтировал, купил слесарям водку, а сам только бутылку пива выпил. И этого мне нельзя?

— Миллион, Саша, с копейки начинается.

— Ты прямо как наша главбухша, — Павлов усмехнулся. — Миллион. Ну, ты даешь!

Вчерашняя поездка с Биноклем к зубному врачу Одинцову получилась неудачной. Они вошли к нему в кабинет вдвоем. Одинцов, конечно, испугался, но виду не подал, только глаза у него забегали в разные стороны. А Бинокль подошел к нему, как к старому знакомому, сразу руку протянул:

— Привет, доктор, это мы! — и заулыбался. Противная вообще-то у него улыбка. Будь моя воля, подумал в тот момент Павлов, я бы запретил ему улыбаться: сразу видно, что наглец и дурак несусветный. А доктор напугался, наверно, потому, что они вошли вдвоем. Нет, надо было Биноклю одному идти.

— Ты не суетись, доктор, — сказал Глазов, кивая в сторону Павлова, — это мой друг. Мы с ним вместе товар привезли. Такой же, как в прошлый раз.

— А сколько граммов? — спросил Одинцов уныло.

— Саня, сколько у нас на весах в магазине вышло? Граммов пятьдесят. Будешь брать?

— Я, может, и взял бы, но у меня сейчас денег нет. Если попозже, — Одинцов задумался, — ну, через неделю.

— Нет, доктор, нам сегодня деньги нужны, сейчас. Ну, в крайнем случае завтра прямо с утра. — Глазов нахмурился, и лицо его сразу стало добрее. — Жаль, профессор, что так получилось. А ты не можешь сказать, у кого на этот товар сейчас есть деньги?

— Даже не знаю, честное слово. Я живу сам по себе, особой дружбы в этом плане ни с кем не вожу.

— Ну и живи, — прервал Глазов. — А мы пойдем. — Он направился к двери, потом обернулся: — Слышь, доктор, а ведь мы пошутили. Мы тебя проверяли, ты понял? На понт брали. Мы из милиции, между прочим. Показать удостоверение? — он сунул руку в карман.

— Не стоит. Из милиции, так из милиции. Я вам верю.

— То-то! — улыбнулся Глазов и подмигнул Павлову. — Пошли, товарищ майор, здесь все в порядке.

На улице Глазов громко расхохотался.

— Ну, как? Здорово я его напугал? А он поверил, правда?

— Ни капли он тебе не поверил. Такие, как ты, Бинокль, сидят в милиции, а не работают там. Это сразу видно.

— Но-но! — обиделся Глазов. — Кончай намекать. Слышь, Саня, давай таксистов пощупаем на эту тему. Они ребята шустрые, должны все знать.

На такси в общей сложности они истратили восемь рублей, пять из них заплатил Павлов, а три Глазов. Один из водителей, когда Глазов спросил у него, не знает ли тот, у кого можно быстро поставить золотую коронку, назвал фамилию Гришин. И добавил, что лет десять назад Гришин славился своим уменьем. А сейчас — неизвестно.

— Почему?

— Не встречал я его давно, надобности не было, — ответил таксист и назвал адрес. — А если пятерку на счетчик положите, могу ему позвонить, предупредить, что приедете. Он, правда, не в поликлинике, а дома работает, так, любитель.

Глазов повернулся к Павлову, который сидел сзади, нахмурился:

— Пятерки у меня нет, а трояк могу, — и полез в карман. Таксист высадил их около универмага:

— Ладно, позвоню.

— Ты понял, Саня, какой я находчивый? — возбужденно сказал Глазов.

— Не говори гоп, пока не перескочишь.