Чингиз Абдуллаев - Допустимая погрешность

– В Америке есть еще семейные адвокаты и семейные врачи, – напомнил Дронго. – Но к услугам таких людей обращаются единицы, а большинство предпочитает ходить к обычным врачам и консультироваться у обычных адвокатов за небольшую плату.

– В таком случае я буду работать не для «обычных» людей, – парировала Юлия.

Они прошли еще несколько шагов, когда Юлия неожиданно показала на машину, мелькнувшую между деревьями. Это был белый «Фольксваген Пассат». Машина ехала по соседней дорожке, и было видно, что она сворачивает к дому Ратушинского.

– Инна Денисенко приехала, – пояснила Юлия. Она взглянула на часы. – Странно, – пробормотала Юлия, – сегодня все приезжают раньше обычного. Наверное, у нее что-то случилось.

Они поспешили к дому. Подойдя ближе, Дронго услышал, как Майя Александровна громко приветствует подругу. Она вышла из дома, чтобы обнять приехавшую женщину, которую Дронго видел со спины.

– По-моему, хозяйка дома демонстрирует бо́льшую любезность по отношению к своей подруге, чем ко всем остальным гостям, – пробормотал Дронго.

– Это ее самая близкая подруга, – пояснила Юлия.

Дронго подошел ближе. Женщина обернулась. Она была чуть выше среднего роста, худощавая. Нос с небольшой горбинкой не портил лица. На фоне темных волос выделялись светлые глаза. Она внимательно посмотрела на Дронго.

– Это моя подруга, Инна Денисенко, – представила приехавшую гостью Майя Александровна. – А это эксперт-аналитик господин Дронго. Борис Алексеевич пригласил его отыскать пропавшие документы. – Нужно было слышать сарказм, звучащий в ее словах.

На Инне Денисенко был темно-серый костюм. Юбка чуть выше колен. Приталенный пиджак подчеркивал достоинства фигуры. Она молча посмотрела на Дронго, словно изучая его, как забавный экспонат, но ничего не сказала. На пороге дома появился Борис Алексеевич.

«Сегодня он излишне суетлив», – подумал Дронго.

– Здравствуй, Инна, – преувеличенно любезно приветствовал Борис Алексеевич приехавшую женщину.

При этом он не протянул ей руку и не поцеловал гостью. Майя Александровна, обернувшись в его сторону, чуть нахмурилась.

– Миша приедет позднее, – сказала хозяйка ледяным голосом. – Я думаю, мы можем начать наш ужин чуть раньше обычного.

– Но наш гость должен побеседовать со всеми приехавшими, – возразил Борис Алексеевич.

– Вы еще не поговорили со всеми? – спросила Майя Александровна, обращаясь к Дронго.

– Только с вами и с Юлией, – Дронго сделал легкий поклон в сторону молодой женщины, которая предусмотрительно не подходила ближе.

– Ах, с этой… – Нужно было слышать, с каким пренебрежением это было сказано, и увидеть выражение ее лица. – Борис Алексеевич, – обратилась она к мужу, – может, мы наконец закончим это ненужное разбирательство? Инна, пойдем ко мне, пока наш гость будет беседовать с Евгенией Алексеевной и Виталием.

Инна Денисенко, так и не сказавшая ни слова, еще раз посмотрела на Дронго. Потом взглянула на Юлию, стоящую чуть дальше, и вошла в дом вслед за хозяйкой. Борис Алексеевич едва слышно выругался, когда за женщинами закрылась дверь.

– Кажется, это была не лучшая идея – пригласить вас сюда, – признался он сквозь зубы. – Эти бабы терпеть не могут друг друга. Надеюсь, вам удастся что-нибудь из них выжать. Хотя я начинаю думать, что действительно сошел с ума и документы пропали из другого места.

Они вошли в дом. Эдгар чуть слышно беседовал с Молоковым и его супругой. Увидев вошедшего Дронго, он кивнул ему. Дронго сел на диван, чтобы не прерывать их разговор. Борис Алексеевич, взяв стул, сел за стол. Он был мрачнее обычного. Юлия деликатно села в сторонке.

– И вы не помните, что было после того, как вы уехали? – продолжал разговор Эдгар.

– Мы были в театре, – громко ответила Евгения Алексеевна, – а потом поехали домой.

Очевидно, на вопросы Вейдеманиса она отвечала и за себя, и за мужа, не давая ему возможности включиться в разговор. Подсознательно она чувствовала, что Эдгар – не главный в этой паре, и ждала, когда наконец появится Дронго.

– Вы все разъехались по домам? – продолжал беседу Вейдеманис.

– Да, – торопливо сказал Молоков, покосившись на жену.

– Нет, – резко сказала она, – ты ошибаешься.

– В каком смысле? – спросил Эдгар. Ратушинский заерзал на стуле.

– Мы поехали домой на первой машине, – сообщила Евгения Алексеевна, – а они вчетвером поехали куда-то в ресторан. Я потом узнавала у водителя.