Чингиз Абдуллаев - Допустимая погрешность

– Мне показалось, что Ратушинский и Арчвадзе – разные люди.

– Да, – насмешливо согласилась Юлия. Потом взглянула на Дронго. – Я всегда подозревала, что мужчины ничего не смыслят в отношениях между людьми. И лишний раз смогла в этом убедиться. Если вы тоже ничего не заметили, то мне остается только удивляться мужской природе.

– Будем считать, что я оценил ваш пассаж про мужчин, – усмехнулся Дронго. – Интересно, что именно я должен был заметить? Что они разные люди? Да, это заметно. Что он побаивается своей супруги? Тоже заметно. Что у нее сложный характер? Безусловно. Что еще я должен был заметить?

– Я же вам объяснила. Они только формально муж и жена, – доверительно сказала Юлия. – Все полагают, что они вместе живут, но это не так. Борис Алексеевич редко сюда приезжает, а его супруга почти все время проводит на собственной даче, которая находится в тридцати километрах отсюда.

– Почему?

– Не знаю. Но мне кажется, что он женился не по любви. Она была супругой известного бизнесмена, который умер, оставив ей большое состояние. А у Ратушинского в этот момент дела шли не ахти как. Кроме того, она знакома с множеством влиятельных людей. Половина членов правительства и многие известные деятели культуры входят в круг ее знакомых и друзей. Ему нужны были ее связи и ее деньги.

– А мне показалось, что она красивая женщина, – осторожно возразил Дронго.

– Только не для Бориса Алексеевича. Он неисправимый бабник и готов гоняться за любой юбкой. Неужели вы думаете, что он ей никогда не изменял? – Она остановилась и покачала головой. – Какие же вы, мужчины, наивные! Если посчитать, сколько раз он был только со мной, то на голове у нашей хозяйки может вырасти ветвистое дерево. Он ведь не аскет. Говорю вам то, что точно знаю. Он женился на ней из-за денег.

– Насчет измен спорить не буду, – тактично согласился Дронго, – но относительно его женитьбы не могу согласиться. Мне кажется, что такой тип женщин должен его устраивать. Она сильная, независимая, деловая женщина с большим вкусом и собственным мнением. Я думаю, что, несмотря на все свое состояние, он нуждается в поддержке такого человека, как она, а иногда и в ее советах.

– Может быть, – согласилась Юлия. – Но сильных мужчин подобные советы только раздражают. И обижают. Поэтому он не так уж часто проводит с ней время. Хотя в тот вечер мы были все вместе.

– Вы знали про документы?

– Конечно, знала. Мне кажется, что я была единственным человеком, кто вообще мог знать про документы. И Майя Александровна не скрывает своего отношения ко мне. Пока я спала с ее мужем, это ее устраивало, но когда пропали документы, она сразу заподозрила меня. Но зачем бы я стала воровать эти документы? Чтобы продать их за несколько тысяч долларов? Лисичкин бы больше не дал. А я рисковала своим местом и положением в компании. Глупо и нерационально.

– Она считает, что документы взяли вы?

– Конечно. И сразу сказала об этом мужу. Правда, она оговорилась, что я могла взять документы по ошибке или случайно переложить в другое место.

– А вы их действительно не брали?

– Конечно, не брала, – она обернулась в сторону дома. – Кажется, мы зашли очень далеко. Давайте повернем обратно.

Они повернули назад.

– Кто еще мог знать про документы?

– Только Борис Алексеевич, – сразу ответила Юлия, – больше никто. Я долго думала об этой пропаже. Может, он сам хотел, чтобы документы пропали? Но, с другой стороны, зачем ему нужен такой скандал? Я видела, как он нервничал, когда принесли газеты. Нет, он не мог этого сделать.

– В таком случае это были вы?

– Получается, что так. Но я этого не делала. Я же не сумасшедшая.

– Вы оставались одна в его кабинете в тот день?

– По-моему, да. Он несколько раз выходил, оставляя меня одну. Но все равно я их не брала. У нас на работе есть гораздо более скандальные и грязные документы. Но я никогда не пойду на такую глупость. Если бы я начала воровать документы, то это довольно быстро бы выяснилось. А среди знакомых Бориса Алексеевича есть люди с криминальным прошлым. Меня бы убрали так, что и через тысячу лет никто бы не нашел моих костей. Зачем мне такие неприятности? Я собираюсь защищать диссертацию, и лишние проблемы мне ни к чему.

– Хотел у вас спросить: для чего вам нужно научное звание? Хотите уйти от вашего шефа?

– Естественно, хочу. Не всегда же мне быть подстилкой для богатых начальников, – рассудительно сказала Юлия, – подавать им кофе и улыбаться их сальным шуткам. За несколько лет работы я столько всего увидела… Я хочу открыть кабинет частного психолога. У людей сейчас много проблем, а помочь им некому. В Америке у каждого богатого человека – свой личный психолог. Я думаю, что и у нас должны появиться частные психологи, помогающие людям преодолевать стрессы.