Чингиз Абдуллаев - Допустимая погрешность

– Я не сказал, что муж вашей подруги украл документы, – возразил Дронго. – Возможно, Лисичкин воспользовался его доверием. Или использовал близость Михаила Денисенко к вашей семье.

– Миша не такой человек, чтобы доверяться первому встречному, – возразила хозяйка. – И вообще подобное расследование мне кажется немного несерьезным. Вы извините меня, господин Дронго – так, кажется, вас называют, – но каким образом вы думаете найти вора? Расспрашивая нас о каждом подозреваемом? Неужели вы думаете, что мы можем сказать о ком-то что-нибудь плохое? Мы знаем этих людей много лет и ничего такого за ними не замечали. У каждого из них могут быть свои слабости или недостатки, но ни один из них не способен на подлость, в этом я убеждена. Я понимаю, что вы специалист в этой области и постараетесь запутать всех своими вопросами, но, уверяю вас, от этого ничего не изменится. Мы все равно не сможем кого-то подозревать.

– Я не пытаюсь вас запутать, – возразил Дронго, – это не мой метод. Я стараюсь понять, кто мог взять документы. И не обязательно из корыстных побуждений. В моей практике бывали случаи, когда документы воровали, чтобы помочь другому человеку или кого-то спасти.

– Это явно не тот случай, – буркнул Борис Алексеевич. – Документы были взяты только для того, чтобы меня «утопить».

– Возможно, – согласился Дронго, – но тогда нужен мотив. Должны быть ясны причины такого поступка. Если мы поймем причины, то сможем ответить на вопрос: кому это было выгодно.

– Я дам вам длинный список людей, которым был выгоден этот скандал, – предложил Ратушинский. – Но, к счастью, ни один из них не вхож в мой дом.

Майя Александровна докурила сигарету и поднялась с дивана. Следом поднялись мужчины. В ее плавных движениях было нечто властное, поистине царское, заставлявшее остальных мужчин угождать ее прихотям.

– Я вас оставлю, господа, – сказала она, – надеюсь, что сегодня вечером, познакомившись с нашими гостями, вы поймете, что ни один из них не мог совершить подобную гадость. И вообще, мы привыкли доверять людям, которые у нас бывают.

С этими словами Майя Александровна покинула гостиную. Едва она вышла, Ратушинский неслышно вздохнул, ослабил узел галстука и, сняв пиджак, повесил его на спинку стула.

– Может быть, выйдем на воздух? – предложил он. – Пока остальные приедут, у нас есть время. Я быстро переоденусь и выйду к вам.

– Хорошо, – согласился Дронго, – мы подождем вас у дома.

Он и Эдгар вышли на улицу. В дачном поселке густые кусты и деревья позволяли каждому обитателю отдельного дома чувствовать себя достаточно уединенно.

– Что ты об этом думаешь? – тихо спросил Дронго у Вейдеманиса.

– Интересная пара, – ответил Эдгар. – Ты обратил внимание, что она ни разу не сказала о нем: «мой муж» или «мой супруг». Называла его только по имени-отчеству. И он обращался к ней так же. В ее присутствии он теряется, смущается. Он явно скрывает от жены, что хотел купить у погибшего журналиста имя вора.

– Верно, – согласился Дронго, – он не просто ее любит. В их отношениях сквозит некая настороженность, словно он все время обязан держать себя в узде и не может расслабиться. Он даже узел галстука не тронул, пока она не ушла.

Перед домом остановилась машина. Из темного «Мерседеса» вышла высокая молодая женщина с очень короткой стрижкой «под мальчика». Полные губы, голубые глаза. Впечатление немного портил прооперированный нос. Было заметно, что она сделала себе косметическую операцию несколько лет назад. Женщина была одета в брючный костюм персикового цвета. В руках у приехавшей была папка, которую она, выходя из автомобиля, взяла с собой. Хлопнув дверцей, она огляделась и, увидев Дронго и Вейдеманиса, стоявших чуть в стороне, неожиданно пошла в их сторону.

– Здравствуйте, – приятным голосом сказала она, – я Юлия Геллер. А вы, наверное, господин Дронго? И вы – господин Вейдеманис?

– Откуда вы меня знаете? – спросил Дронго.

– Я искала ваши телефоны для Бориса Алексеевича, – улыбнулась Юлия, – кроме того, я связалась с частным детективным агентством, чтобы найти вас. Мне сказали, что вы – самый элегантный мужчина в стране. Теперь я вижу, что они не ошиблись.

Дронго почувствовал себя неуютно в своем светлом костюме от Валентино. Подбирая галстук, он остановился на строгом Армани в однотонную полоску. Он и предположить не мог, что здесь обратят внимание на его одежду. А Юлия с улыбкой, в которой сквозило что-то настораживающее, продолжала: