Дэвид Игнатиус - Совокупность лжи

— Он успокоился?

— Не совсем. Но заткнулся. Я попросил его принять тебя назад, но он, судя по всему, витал где-то в другом мире. О чем-то думал. Долгие и очень странные паузы. Ничего, он снова пойдет на сотрудничество. Он профессионал.

Феррис с интересом посмотрел на босса, ожидая, скажет ли тот что-нибудь еще.

— Если честно, это-то меня и беспокоит. Хани действительно профессионал. Он много работал над этой операцией. Подготовка, вербовка. У нас наладилось хоть какое-то доверие, у меня с ним. Это главное, что я узнал об арабах. Все или ничего, полное доверие или ноль. Но мы это потеряли. Мы стали… ничем, — опустив глаза, сказал он.

Хофман закрыл помятое лицо руками и потер заспанные глаза. Когда он заговорил снова, в его голосе был оттенок раздражения:

— О'кей. Мы накололи этого парня. Это было сделано с благими намерениями, но, будь я Хани, я бы не обрадовался. И будь я тобой, я бы тоже не обрадовался. У тебя были предчувствия. Ты мне говорил. О'кей? С этим все ясно.

— Но я не Хани , будь я проклят! И не ты. Я — это я, у меня есть работа, которую я должен делать. И я не собираюсь зарываться в чувство вины из-за того, что уронил мяч. Ради бога, мы же на войне. Эти дерьмоголовые закладывают по бомбе, считай, каждый день, а мы фигней страдаем. Мы занимаемся делами, о которых ты понятия не имеешь, знаешь ли. Но это пока тоже не срабатывает. Сегодня на брифинге президент спросил директора, не ушло ли все ЦРУ в отпуск.

— Иисусе Христе, — пробормотал под нос Хофман, мотая головой. — Эти парни делают все, чтобы убивать нас, а у нас кончились все возможные трюки, которыми их можно остановить. Это дело с Амари отняло у меня не меньше сил и времени, чем у Хани — его мелкая операция, а теперь и оно провалилось. Так что я уж буду заботиться об этом, благодарю покорно, а не о том, насколько болезненно мы накололи наших иорданских друзей.

В комнате воцарилась тишина. Феррис ожидал, что Хофман продолжит метать громы и молнии, но тот сидел молча, мрачный и замкнутый. Босс проигрывал. Все они проигрывали. Хофман прав. У них кончился запас трюков. Они ждали следующего удара, надеясь, что смогут поймать кого-нибудь из этих террористических сетей и выбьют из него всю подноготную вовремя, чтобы предотвратить следующую атаку. Это не стратегия, это дорога к поражению. Хофман продолжал молчать, и Феррис понял, что он ждет от него совета. Феррис снова вспомнил те идеи, которые бродили в его голове во время долгого и унылого перелета в Вашингтон. Слово, которое сказал Хани. Такия. Если правда не помогает, приходится лгать. Если ты проигрываешь на одном игровом поле, надо создать другое.

— У меня есть идея, — сказал он. Ответом ему было гробовое молчание. — Возможно, она безумна.

— Что ты сказал? — переспросил Хофман.

Он не привык, чтобы Феррис выдвигал предложения по оперативному планированию.

— Я говорю, что у меня есть идея. Она пришла мне в голову, когда я летел сюда. Я уже думал об этом раньше, но все это представлялось мне слишком причудливым. А сейчас, возможно, уже не настолько. Хотите выслушать?

— Ага, конечно. Что нам терять? Кроме этой долбаной страны.

— О'кей. Нам надо добраться до Сулеймана. Если мы этого не сделаем, он сожрет нас с потрохами. Посмотрите на нас. Мы в дерьме. И нам надо что-то делать. Так ведь?

— Очевидно. Так что за идея?

— Кое-что, что сказал мне Хани, перед тем как я улетел. В самом конце, перед тем как вышвырнуть меня. Он говорил об этом мусульманском понятии, такия. Ложь, которая позволяет добиться желаемого результата. Я стал думать. Предположим, мы просто солжем. Заставим Сулеймана думать, что нам уже удалось это — удалось проникнуть в их сеть. Мы знаем, что мы провалились, но он — нет. Он думает, что мы уже у него под кроватью и просто выжидаем удобный момент. Мы лжем, вот и все. Делаем вид, что уже схватили его за задницу. А потом начинаем использовать его страх. Это хоть сколько-нибудь логично?

— Возможно, — ответил Хофман. — Если я правильно тебя понял.

— Я говорю об обмане. Такия — единственный способ внедриться в сеть Сулеймана. Мы уже пытались, и ничего не вышло. Можем пытаться и дальше. Поставить шпиков у салафистских мечетей по всему миру и ждать, пока кто-нибудь клюнет на приманку. Это даже может сработать, со временем. Но времени у нас нет. Так что, если мы не можем завербовать реального агента, давайте изобразим все так, что он у нас уже есть. И будем работать с ним как с виртуальным агентом. Это не будет реальным внедрением в «Аль-Каеду», только виртуальным. А какая разница? Пусть у нас нет нужной карты, но мы делаем вид, что она у нас есть. Будем блефовать. Пусть он думает, что мы уже внедрились. Черт, если мы хотим, мы можем представить дело таким образом, что мы завербовали самого Сулеймана. Мы можем изобразить все, что угодно. Если мы сделаем это с нужной наглостью, оно сработает.