Дональд Гамильтон - Ликвидаторы

Другим интересным вопросом было то, зачем он это сделал. Конечно, не исключено, что ему необходимо было сообщить мне некую информацию чрезвычайной важности. Или же просто он искал кого-то, кто мог бы поддержать его в трудную минуту.

Я слегка поежился и отправился дальше. Вернувшись на территорию мотеля, я припарковал свой грузовичок на том же месте, что и раньше. Зашел в свой номер и плеснул в стакан виски из пластиковой фляжки, которую я всегда держал в своем чемодане. У меня в ушах ввсе еше звучал тот сдавленный голос, нашептывавший: Ради Бога… Я ранен… Что ж, в этом нет ничего удивительного. Мне и прежде мерещились голоса. Так что одним голосом больше, одним меньше — какая разница? Однако виски я все-таки выпил. Затем я скинул с себя одежду и отправился в ванную с намерением принять душ. Я уже было собирался включить воду, когда в дверь позвонили.

Я обреченно вздохнул. Подошел к шкафу и снял с вешалки халат. Надев его, я завязал пояс и сунул в карман пистолет. А затем подошел к двери и резким рывком распахнул её. Возможно, они выследили Пола, когда он полз сюда, так что теперь была моя очередь. И к тому же мне уже надоело осторожничать. Так что пошли все к черту. По крайней мере, одного гада я точно успею замочить, прежде, чем они грохнут меня.

Зрелище двери, распахивающейся перед самым его носом, настолько травмировало нежную душу афгана, что он бросился прочь, отчего его хозяйка едва не свалилась с крыльца. Да уж, он был редкостной скотиной, ничего не скажешь.

— Ну, Шейх! — раздраженно воскликнула она, а после обратилась ко мне. — Подожди минуточку, я сейчас его привяжу.

Я не сразу осознал, что моей жизни ничто не угрожает, и смертельная схватка откладывается, по крайней мере, ещё на какое-то время.

— Ему нужна причальная мачта, — кисло проговорил я, — он у тебя как дирижабль.

— Мистер, — ответствовала она, — это мое дело, а вот вам не следует критиковать чужих собак. Черт возьми, ведь ты сам даже собственную жену не сумел удержать. — Затем она выпрямилась и взглянула на меня. — Ну так что, может быть, все-таки пригласишь меня войти?

— А надо?

Она скорчила недовольную рожицу и переступила порог. Я последовал за ней и закрыл дверь за нами. Теперь на ней был уже не зеленый пляжный наряд, а простое белое платье, которое с равным успехом могло стоить как десять долларов, так и все сто — скорее, последнее — и белые детские туфельки-лодочки на высоких, тонких каблуках. Волосы хорошо причесаны и гладко уложены, а поддерживающие прическу шпильки понатыканы не кое-как, а именно так, как надо. И ещё на ней были легкие белые перчатки — весьма официальный наряд для такого городишки, как Рино.

Я могу перечислить все достоинства девушки в брюках и не испытывать к ней при этом совершенно никаких чувств. Но мне необходимо увидеть её в платье, чтобы подвести окончательный итог и в конце концов понять, что кое-какие чувства она во мне все же вызывает. Это платье великолепно годилось для таких целей — прямое, облегающее, без рукавов, с глубоким вырезом, открывающим шею. Оно было сшито из хлопчатобумахной ткани с выработкой — насколько я мог судить по своему прежнему опыту фотографа, изредка подрабатывавшего на показах мод, она называлась «пике». Украшений на ней не было. Все было предельно просто и скромно, ничто не отвлекало внимания, и можно было сосредоточиться на самой девушке. И любой мужчина на моем месте так и поступил бы.

— Ладно, ты просто красавица, — сказал я. — А теперь можно мне все-таки принять душ?

— А ты — врун, — парировала она. — Никакая я не красавица и никогда ею не буду. Но зато я просто жутко сексапильная.

— И к тому же ещё я пьяная, — добавил я.

Девица покачала головой. А затем стянула с рук перчатки, давая понять, что официальная часть окончена.

— Нет, я не пьяная, — возразила она. — Просто выпила стаканчик по возвращении домой — кстати, судя по вот этой фляжке, ты сделал то же самое — а затем подумала о том, что у меня где-то в холодильника валяется тот чертов гамбургер, и уже от одной только этой мысли меня едва не стошнило. Тогда я подумала, что было бы неплохо отправиться куда-нибудь и поужинать. Но одной идти не в кайф. И вот я здесь. Так что давай, собирайся. И оденься поприличнее. Ты поведешь меня в ресторан.

Еще какое-то время я выжидающе разглядывал её. Если это и было наиграно, то играла она очень и очень правдоподобно.

— Ты, кажется, забыла сказать волшебное слово, не так ли? — предположил я.