Казимеж Коркозович: Тайна старого замка

Сосин был высокий, худощавый и стройный. Ему было лет тридцать пять, но спортивный костюм, состоявший из шортов и куртки, делал его значительно моложе. У него были светлые волосы, продолговатое лицо, узкие губы и серые глаза.

— Ежи Кушар — инженер-архитектор, также из Вроцлава, — продолжала знакомить Колярская.

Пан Анзельм пожал руку красивому молодому человеку, одетому в спортивный пиджак, из-под которого выглядывала цветная рубашка в клетку.

— Ну и наконец Петр Брона. — Колярская повернулась к широкоплечему среднего роста мужчине, который стоял сбоку, заложив руки за спину. — Брона ухаживает за нашим садом и парниками: у нас тут есть небольшое подсобное хозяйство.

У Броны было гладко выбритое лицо с сухими чертами. На висках поблескивала седина. Пан Анзельм встретился с его спокойным, как будто немного сонным взглядом. Рукопожатие было коротким, но сильным.

Колярская дружеским жестом взяла под руку пана Анзельма:

— Ну вот, видите, из-за непогоды все сидят дома, так что вам удалось сразу узнать все общество. А теперь я вас забираю на полдник.

Войдя в столовую, Шаротка застал там за столом двух мужчин, занятых оживленной беседой. Одному из них было на вид уже за шестьдесят. Это был худощавый мужчина с седыми, довольно густыми волосами и сморщенным красным лицом. Другому, одетому в белый свитер, можно было дать лет сорок. У него были вьющиеся, с проседью волосы и выразительное лицо с большими карими глазами.

— Станек — наш администратор. А это Оскар Хемпель — журналист из Варшавы, — представила их Колярская.

Мужчина средних лет поднялся и молча пожал руку Шаротке.

Когда Шаротка возвращался из столовой, гроза уже разошлась вовсю. Дождь ударял в стекла и стучал по железным подоконникам. На улице сгущалась тьма, разрезаемая вспышками фиолетовых молний.

В салоне все разделились на группы. Обе пожилые женщины и Станек расположились в креслах вокруг круглого стола посреди комнаты и о чем-то тихо беседовали. Болеша уговаривал Хемпеля и Кушара сыграть в бридж, и, как всегда, им не хватало четвертого партнера. Велень, Сосин и Проца окружили Иоланту. Брона уселся в кресло в углу около торшера, обложившись газетами.

Пан Анзельм подошел к молодежи. Здесь рассказывали разные «страшные» истории.

— Вот у меня раз было интересное приключение, — говорил Кушар, который только что присоединился к группе. — Могу вам о нем рассказать. Только я бы посоветовал расположиться поудобнее.

— Это было во время оккупации, — начал он. — Судьба забросила меня на несколько месяцев в маленький провинциальный городок. Я завязал там знакомства и старался в компании скрасить медленно тянувшееся время. Однажды я узнал, что в одном старом доме, расположенном на тихой боковой уличке, происходит что-то загадочное. Домик был двухэтажный, небольшой — всего четыре квартиры. Речь шла об одной квартире наверху, которая была пустой с того времени, как там произошел трагический случай. Поскольку об этой квартире пошли разные слухи, находились любители, которые хотели провести там ночь. Рассказывали о молодом подпоручике из довоенного местного гарнизона. Этот парень, поспорив с приятелями, решил там переночевать. Утром его нашли мертвым, хотя он был вооружен...

— Что-то невероятное! — воскликнул пан Анзельм, будучи не в силах сдержать волнение.

Иоланта украдкой подмигнула Веленю, который ответил ей понимающей улыбкой.

— Я отправился туда не один, — продолжал Кушар. — Договорился с тремя друзьями, что мы вместе проведем там ночь. По словам людей, которые знали эту квартиру, таинственные явления происходили только в одной комнате — кабинете последнего жильца. Я решил остаться там, а в соседней комнате разместить своих друзей.

Вскоре мы прибыли туда. Наружные двери были еще открыты, и на первом этаже в нескольких окнах горел свет. Мы поднялись по старой лестнице, зажгли взятые с собой свечи и очутились в квартире.

В одиннадцать часов я отправился на свой «пост».

В этом месте Шаротка, который все чаще вертелся в кресле, не выдержал:

— Я вам удивляюсь! Я... я бы, наверное... Нет, право, не знаю...

Слушатели обменялись взглядами, а Иоланта толкнула Веленя в бок.

— Я был возбужден, но страха не чувствовал. Может, потому, что не очень верил в басни, которые рассказывали.

— Ну и что дальше? Дальше что? — заторопил рассказчика пан Анзельм, вытянув к нему худую шею.

— Я расположился с книжкой в руках на кушетке, а свечу поставил около себя на стул. Рядом положил спички.