Луис Бетанкур - Здесь песок чище

Взгрустнувшие члены "Альфы" дружно захохотали. Однако на этом история Медины не кончалась.

— Я не рассказал еще самого интересного. Эдгар Гувер, этот гений сыска, этот мозговой трест, специалист из специалистов, человек, в обязанность которого в реальной жизни входит информировать президента о том, кто хороший, а кто плохой, почесал в затылке и промямлил: "Мм… этот… мне кажется… правда, я не совсем уверен, сеньор президент… А ты, Толсон? Ты разобрался?"

Его помощник вместо ответа пожал плечами. Тогда Гувер не нашел ничего другого, как сказать: "Я бы обратился к помощи логики. Кто из них победит, тот и есть наш".

Никто из троих не был в состоянии расшифровать сложную интригу, задуманную для широкой публики в Штатах.

— В сравнении с этим то, что произошло с нами, не представляет ничего особенного, — прокомментировал Насарио. — Единственная разница в том, что обман Чино имел реальные последствия.

— Но если абстрагироваться от того, что результат один и тот же… — Медина хотел закрепить воздействие рассказанной им истории. Его "секретарь" Маноло Кура пришел на помощь:

— В еще худшем положении оказалась однажды полиция Нью-Йорка. Кстати, тоже в связи с кино. Полиция часто использует преступников. Она шла по следам группы торговцев наркотиками. Полицейские договорились с одним из завербованных участников группы. Он должен был с помощью миниатюрных съемочных камер получить доказательства широкомасштабной торговли наркотиками. Парень тайно установил камеры в номерах какой-то третьеразрядной гостиницы и, получив приличный аванс, испарился. Когда полицейские, забрав камеры, проявили пленку, они увидели на экране скандальный порнографический фильм вместо сцен тайной торговли наркотиками.

— После этих примеров, — отреагировал Насарио, — мы не очень-то должны стыдиться. Но это еще не оправдание для нас.

Постепенно они все больше успокаивали себя. Разговор был долгим, вспоминали другие примеры, чтобы оправдать свои ошибки. Однако никто из них не сказал, хотя каждый подумал про себя, что и в дальнейшем они будут исходить из того, будто среди них находится другой Хосе Сантос Эрнандес, намеренный сыграть с ними злую шутку.

— Эй, посмотри налево! Что там такое?

Парень скатился вниз по каменистому склону и залег за ветками мангрового куста. Слегка раздвинув их, он выглянул:

— Черт возьми, да это пиратский катер. Приготовься!

Его товарищ укрепил треногу пулемета на песке. А он сам, спрятавшийся в зарослях, сдернул со спины автомат и взвел затвор:

— Дай ему подойти! Сначала крикнем "Стой". Если он только шевельнется, всыплем ему огонька!

Катер продолжал медленно приближаться. Море, видимо, здорово потрепало суденышко. Его борта от долгого плавания все облупились.

— Ты смотри, как он прямехонько шпарит!

— Он и понять ничего не успеет.

— Послушай, он нас заметил. Он подает сигнал белой тряпкой.

— К черту сигналы! Ему нельзя верить! Наверняка внутри спрятались остальные. Они увидели окоп, поэтому он и сигналит. Проверь пулемет.

— Машинка на ходу!

— Прикрой меня, когда я пойду навстречу. Смотри в оба, пусть только шевельнется.

— Он сам за штурвалом. Останавливается. В руках ничего, кроме тряпки. Я думаю, что он пришел сдаваться.

— Твое дело смотреть, чтобы никто больше не появился. Прикрывай, я выхожу.

Дозорный с автоматом наперевес вышел на берег, в то время как другой не выпускал катер из прицела своего пулемета.

— Эй, иди сюда! Давай, давай!

— Здесь камни.

— Прыгай, здесь неглубоко. И без фокусов. Руки вверх.

— Но сначала я должен спрыгнуть. Только потом я смогу поднять руки.

— Давай прыгай, не разговаривай.

Человек с катера зашлепал по воде под дулом автомата. Поскользнувшись, он упал, но сейчас же поднялся, стряхнул воду с лица и твердо направился к берегу.

— Передай своему начальству, что вы задержали Монго. Меня должны были ждать, но я опоздал.

— Не указывай, о чем мне сообщать начальству. Это мое дело. Топай сюда.

— Могу я опустить руки?

— Подожди. Мигелито, обыщи его. А теперь садись здесь. — Он указал пленному дулом автомата на камень.

Чино обыскали и выложили на песок то немногое, что было при нем.

— Опускай руки и садись.

Мигелито остался сторожить пленного, а другой пограничник поднялся на "Дельфин II". Никого не обнаружив, он вернулся на берег. "Вся эта суета, поднятая здесь в последние дни, наверняка была из-за этого парня", — подумал он, включая рацию.