Чингиз Абдуллаев - Прайс-лист для издателя

– А Босния и Герцеговина?

– Тоже приехали. Я же говорю – здесь все. Для них это не просто литературные встречи или книжная ярмарка. Это большая политика.

– И где можно получить список делегации?

– Полагаю, что здесь, в пресс-центре. Но там указаны только официальные лица. В нашей делегации таких четверо: я, госпожа Милоевич, как руководитель самого крупного белградского издательства, господин Михалич, руководитель издательских программ нашей Академии, и сотрудник нашего министерства. Остальные четверо не входят в официальную делегацию. Это помогающие нам сотрудники разных издательств. Полагаю, похожая картина будет и в других делегациях. А почему вас так интересуют именно бывшие югославские республики?

Дронго наклонил голову и очень тихо сообщил:

– Вчера на ярмарке был убит бывший гражданин Сербии, и мы полагаем, что это убийство из мести. Кто-то решил таким образом свести с ним счеты.

– Ну, только не книгоиздатели, – добродушно усмехнулся Брашован. – Мы – книжники, среди нас сложно найти убийцу. Не тот тип людей, не те образцы, не те характеры… Разве может быть убийцей интеллектуал, который любит читать книги?

– Вы не поверите, профессор, если я скажу, что таких очень много.

– Жаль, – пробормотал Брашован. – Мне казалось, что книги в любом случае делают человека лучше, чище, благороднее. И хороший читатель никогда не может быть плохим человеком.

– Еще как может, – добил его Дронго, – интеллект и нравственность не всегда совпадают. Достаточно вспомнить, сколько немецких ученых работали на Гитлера. А среди фашистов были очень образованные люди. Я уже не говорю о том, что гитлеровский режим поддерживал даже Кнут Гамсун, нобелевский лауреат по литературе.

– Какие ужасные вещи вы говорите! – взмахнул руками Брашован. – Даже слушать страшно. Наш список я вам, конечно, дам, а остальные списки вы можете попросить у руководителей других делегаций. Вы считаете, что среди нас действительно может быть убийца?

– Такой вариант не исключен, – подтвердил Дронго.

– Какое ужасное время, – тяжело вздохнул Брашован, – человечество упрямо не хочет умнеть. Это всегда так обидно…

– Значит, я могу подойти к вам немного попозже и взять у вас список?

– Конечно, можете.

– И последний вопрос. Вам ничего не говорит имя – Марко Табакович?

– Табакович? – переспросил профессор. – Нет, ничего не говорит, в первый раз слышу. Очевидно, убили этого Табаковича?

– Да, именно его.

– Нет, я слышу его фамилию впервые в жизни. Может, узнать у кого-то из наших?

– Ни в коем случае, это может быть опасно. Никого не расспрашивайте о Табаковиче, – попросил Дронго.

– Хорошо, – согласился Брашован, – если вы так говорите…

Дронго поднялся и отошел с чувством некоторой неудовлетворенности. Он вернулся в зал четыре-один, чтобы еще раз пройти к сербской экспозиции, и вдруг увидел стилизованную «Девичью башню», построенную художниками для экспозиции Азербайджана. К нему шагнул невысокий мужчина в темном костюме.

– Вам нравится наша экспозиция? – спросил он по-азербайджански.

– Да, – кивнул Дронго. – Мне кажется очень оригинальным сделать такую башню на книжкой ярмарке, тем более что она уже давно стала настоящим символом Баку.

– У нас много книг по истории города и его архитектуре, – показал незнакомец, – можете заходить когда вам удобно. Посмо€трите наши книги. А пятнадцатого у нас будет презентация.

– Обязательно зайду, – пообещал Дронго. – Вы не знаете, где находится павильон Боснии и Герцеговины?

– Знаю. В соседнем ряду, через четыре павильона от нас. Возьмите мою визитную карточку. Меня зовут Керим, я директор самой большой государственной библиотеки в Баку и руководитель делегации нашей республики.

– Очень приятно. А вы незнакомы с руководителем делегации Боснии и Герцеговины?

– С Халилом Иззетом? Конечно, знаком. Он прекрасный человек, хороший поэт и публицист. А почему вы спрашиваете?

– Я бы хотел познакомиться с этим поэтом.

– Идемте, – радушно предложил Керим, – я готов вас познакомить. Простите, а вы сами из Баку?

– Я большей частью живу в Москве и в Италии, – ответил эксперт. – Меня обычно называют Дронго.

– Но вы наш соотечественник, – настаивал Керим.

– Конечно.

– Так приятно встретить на этой ярмарке своего соотечественника, – с чувством сказал Керим, пожимая руку Дронго. – И чем вы занимаетесь? Пишете книги? Или издаете их?

– Скорее пишу, – немного подумав, ответил Дронго.