Алистер Маклин: Цирк

Бруно выхватил из стойки с оружием автомат и направил его на троих оставшихся охранников. Он ни за что не стал бы пускать в ход оружие, но эти трое не знали об этом, к тому же только что проснувшийся человек не станет спорить со «шмайссером». Однако они продолжали храпеть, даже когда Кан Дан открыл люк, чтобы впустить Робака с его полотняным мешком. Бруно достал газовую ручку и двинулся к спящим. Затем его место занял Робак, вооруженный большим запасом веревок.

Четверо охранников остались в этой комнате, надежно связанные и лишенные возможности говорить. Трое из них спали еще более глубоким сном, чем несколько минут назад. Друзья снова закрыли люк на задвижку, что было, наверное, не так уж необходимо, заперли комнату снаружи и забрали с собой ключ.

— Пока все идет хорошо, — сказал Бруно, взвешивая в руке «шмайссер», прихваченный в комнате охраны. — Давайте теперь навестим Ван Димена.

Кан Дан замедлил шаги от удивления.

— Ван Димена? Почему его в первую очередь? Да и вообще, зачем нам к нему идти? Ты знаешь, где находятся его кабинет и лаборатории. Почему бы нам не отправиться прямо туда и не найти документы, которые тебе нужны? Ты ведь уверен, что определишь, те ли это…

— Уверен.

— Тогда свернем наши палатки и растворимся в ночи. Как арабы, понимаешь? Первоклассная работа: все шито-крыто, и никакого шума. Вот это мне нравится!

Бруно недоверчиво посмотрел на него.

— Скорее тебе понравилось бы раскроить тут всем головы. Я назову тебе четыре причины, почему не нужно поступать так, как ты предлагаешь, и не спорь со мной — смена часовых может произойти в любой момент. Время работает против нас.

— Смена преспокойно спит в своей комнате.

— А если это была вовсе не смена? А если при смене они докладывают куда-нибудь в штаб? А если у них есть офицер, который наблюдает за сменой караула? Нам это неизвестно. Итак, причина первая: то, что нас интересует, может находиться не в кабинете, а в квартире ученого. Причина вторая: возможно, нам удастся убедить его сказать, где находятся документы. Причина третья: если ящики с документами заперты, — а было бы странным, если бы это оказалось не так, — то вряд ли их удастся взломать без шума, а квартира Ван Димена совсем рядом. Но самая важная причина — четвертая. Вы и сами могли бы догадаться.

По их лицам было ясно, что у них нет никаких предположений.

— Я собираюсь забрать его с собой в Штаты.

— Забрать его с собой… — недоверчиво начал Робак. — Это уже чересчур! По-моему, ты спятил.

— Разве? Но какой смысл забирать бумаги и оставлять здесь Ван Димена? Он единственный, кто знает эту проклятую формулу или что там у них имеется, и ему ничего не стоит сесть и снова все записать.

Робак наконец начал понимать.

— Знаешь, у меня и мысли такой не было…

— Как видно, такой мысли не было и у многих других. Странно, не правда ли? Так или иначе, я уверен, что дядя Сэм всегда найдет ему подходящую работенку.

— Например, руководить созданием этого проклятого антивещества?

— Судя по тому, что я слышал о Ван Димене, этот человек скорее умрет, чем будет работать на Штаты. Он ведь перебежчик. У него наверняка имелись серьезные политические и идеологические мотивы для того, чтобы перебраться сюда из Западной Германии. Он не станет с нами сотрудничать.

— Но ты же не можешь так поступить, — возразил Кан Дан. — Похищение людей — тяжкое преступление в любой стране.

— Верно. Но мне кажется, лучше быть похищенным, чем мертвым. Чего вы от меня хотите? Чтобы я заставил Ван Димена поклясться на Библии или на каком-нибудь имеющемся под рукой марксистском трактате в том. что он больше никогда не воспроизведет свои формулы? Вы прекрасно знаете, что он ни за что не согласится. Или оставить его в покое, чтобы он мог писать воспоминания о том, как создать это адское оружие?

Наступило красноречивое молчание.

— Вы не оставляете мне слишком много выбора. Так как же с ним поступить? Казнить его во имя патриотизма?

Никто не смог дать ответа на такой вопрос. Наконец Кан Дан сказал:

— Тебе придется забрать его с собой.

Дверь Ван Димена была заперта, но Кан Дан надавил на нее плечом — и она перестала быть заперта. Она попросту слетела с петель. Первым с автоматом наперевес вошел Бруно — он, к счастью, вовремя понял, что без демонстрации оружия они находятся явно в невыгодном положении. Какой-нибудь случайный охранник, видя, что они безоружны, мог поддаться искушению оказать сопротивление, воспользовавшись тем оружием, которое имелось у него.