Маргарет Трумэн - Убийство в ЦРУ

Британские Виргинские острова, ноябрь 1985 года

Звали ее Бернадетт — было ей восемнадцать; высокая; кожа, типичная для островитянки, очень смуглая и бархатистая — таких тут называют «гладкокожка»; волосы, черные как воронье крыло, ниспадают до ключиц; тугое тело, его округлые формы внизу подчеркнуты джерсовой юбкой бордового цвета — настоящая мантуана, на острове это слово означало женщину сладострастную.

Над ней начали подтрунивать сразу же, как только катер отошел от мыса Ангилла-Пойнт на острове Виргин-Горда, отправляясь в утренний рейс к Стоянке Дрейка на острове Москито. Девушка стала встречаться с парнем, известным всему Виргин-Горда, это и дало повод для добродушных подначек. Бернадетт хоть и делала вид, что обижается, но в душе была довольна — новым ухажером она гордилась и понимала: другие девушки ей завидуют. «Валяй прикалывай: как завтра, так и ржачка», — огрызнулась она. Задорная, с вызовом, улыбка сияла на ее лице: смейтесь, сколько вам угодно, зато завтрашний день — мой.

Пятнадцать их собралось на борту: официанты и официантки, бармен, повара, горничные, садовники. Большинство из обслуги жили на Виргин-Горда и доставлялись к месту работы на катере. Стоянка Дрейка — единственный курорт на острове Москито (названием своим остров обязан племени колумбийских индейцев, а вовсе не двукрылому насекомому), и стоял там всего один дом для персонала, который занимали два механика.

Бернадетт была помощником управляющего. Она превосходно владела английским и столь же превосходно обращалась с цифрами. Отец ее, прирожденный рыбак, каждое утро на рассвете обшаривал отмели у Убойного Провала в поисках обитательницы местных вод, так называемой дамской рыбки. Родители Бернадетт тянули лямку тяжкой жизни и крепко надеялись, что дочь ее не унаследует. Бернадетт была их единственным ребенком.

Она подставила лицо ветру и стала вспоминать, как провела прошлую ночь со своим новым возлюбленным. Брызги невероятно голубой воды жалили ей лицо. Нынче жизнь в порядке. Вот на прошлой неделе было погано, аж извелась, думая, что так вот и придется всю жизнь проторчать на одном месте, пусть и среди такой красоты. А нынче появился он — и бокал уже опять наполовину полон.

На два дня весь курорт целиком снял один канадский бизнесмен, который три месяца назад уже проделывал такое: устраивал семинар для ключевых фигур, как объяснил его помощник. Самые главные тузы (те, что постарше и посолиднее) располагались в двух великолепных виллах, выходящих на Липовый пляж. Деятели рангом пониже (те, что помоложе) занимали на самом берегу океана десять белых дощатых коттеджей, выстроенных на сваях и обращенных в сторону узкого пролива Горда-Саунд. Ели они все вместе в открытом ресторанчике под тростниковой крышей, где шеф-повар потчевал их слоеными пирожками с начинкой из экзотического плода эскарго, дельфином, запеченным с бананами, вест-индским окунем, сдобренным специями, травами и белым вином, и высоко взбитым шоколадным муссом, изготовленным по хранимому в тайне рецепту.

Бернадетт запомнила правила, установленные канадцем, когда он был здесь в последний раз. К двум виллам подходить не смел никто, кроме его людей, а курортным служащим разрешалось появляться там только по специальному вызову. Уборку в виллах полагалось производить, когда их обитатели завтракали. Все время, пока горничные убирались в виллах или посыльные доставляли туда еду и виски, они обязательно находились под присмотром мужчин помоложе, тех, что занимали коттеджи поменьше.

Хотя секретность, окутывавшая первый визит канадцев на остров Москито, стала притчей во языцех, все равно возникали чисто человеческие моменты — а их вообще невозможно избежать, — когда пелена тайны слегка приподнималась. Как, скажем, в тот первый день на пляже, когда Бернадетт увидела, что один из молодых гостей, сидя в ярко-полосатом парусиновом кресле, чистил револьвер. Поняв, что девушка наблюдает за ним, мужчина вложил оружие в кобуру и быстро скрылся в коттедже.

Позже приятели Бернадетт заметили, что и другие из группы помоложе носили револьверы в кобуре под мышкой, хотя всячески старались скрыть это. «Бизнесмены, — сказал тогда ей шеф-повар. — Серьезный бизнес, скажу я тебе».

Пока канадец и трое его коллег проводили встречи на виллах, мужчины помоложе, всегда одетые в костюмы, сидели на окружавших виллы террасах — не говоря ничего, но замечая все. Выглядели они людьми приятными, но держались особняком. Один вел себя с Бернадетт посвободней, ей даже удалось несколько раз дружески переговорить с ним. Мужчина был красив, а его улыбка — само очарование. Бернадетт решила, что он отвечал за связь, потому что часто вел переговоры по маленькой переносной рации с двумя яхтами, стоявшими на якоре у берега. На этих яхтах прибыли трое из тех четверых, что посолиднее. Четвертого доставил гидросамолет.