Владимир Чиков - Нелегалы 1. Операция «Enormous»

Добравшись до обусловленного места и увидев одиноко стоявшего высокого, крепкого телосложения, аккуратно выбритого мужчину, Квасников подумал, что никакой это не священник, а скорее всего его коллега, непонятно только, из какой спецслужбы. «Не подстава ли это?» — мелькнуло в его голове.

— Георгий Перадзе, — представился незнакомец, крепко пожимая руку Квасникова и улыбаясь ему широкой улыбкой. — У меня к вам большая просьба: передайте вашему наркому Лаврентию Павловичу привет…

— Извините, но вы меня с кем-то спутали, — перебил его Квасников. — Мой шеф Вячеслав Михайлович Молотов. — Вытащив из нагрудного кармана маленькую, бордового цвета книжицу, он протянул ее Перадзе. — Вот мое удостоверение, можете посмотреть. Оно подписано наркомом Молотовым.

— Хорошо, я вам верю, — возвращая Квасникову документ, заметил Перадзе. — И все же вы передайте второму своему шефу от меня привет. Мы в детстве с ним были хорошими друзьями… Скажите, что я от каталикоса.

Вернувшись в Москву, Квасников первым долгом сообщил об этой встрече Фитину. Тот, опасаясь за дальнейшую его судьбу, строго предупредил, чтобы он ничего не говорил наркому о высказываниях Перадзе о его дружбе с ним в детстве и его связях с церковью, считая, что за всем этим скрывается какая-то условность, которая неизвестно чем может для Квасникова обернуться. Он так и поступил: передал Берии лишь привет от Перадзе. Однако коварный нарком заподозрил, что Леонид Романович не договаривает ему что-то, и потому начал прощупывать: не сказал ли ему Перадзе что-нибудь лишнее, не догадался ли Квасников, что тот является его агентом. [3] Спустя много лет, уже после расстрела Л. П. Берии, Л. Р. Квасников узнал, что Перадзе был агентом наркома НКВД, что агент потерял с ним связь и потому пытался ее как-то наладить через него.

..Бот и в этот раз, когда Фитин докладывал оперативные документы по урановой проблеме, Берия не преминул пренебрежительно отозваться о Квасникове, чтобы снова «потоптать» его, унизить в глазах начальника разведки. Но видя, что Фитин упорно молчит, Берия взял из папки другой документ и начал его читать:

Сов. секретно

на № 6881/1065 от 25.IX.41 г. из Лондона

Вадим [4] Псевдоним руководителя советской резидентуры в Лондоне Анатолия Вениаминовича Горского. В 1939–1940 годы после массовых санкционированных Берией репрессий в отношении разведчиков, находившихся за границей, Вадим работал в Англии и за шофера, и за бухгалтера, и за шифровальщика, и за переводчика. передает сообщение Гомера [5] Дональд Маклин, занимавший в те годы ответственную должность в Министерстве иностранных дел Великобритании. Маклин входил в знаменитую «Кембриджскую пятерку» — агентурную группу, созданную в 30-е годы, а после войны работал в Вашингтоне первым секретарем английского посольства. Впоследствии он был переведен в Лондон на более высокий пост — заведующим американским отделом МИДа Англии. Когда в связи с утечкой информации началось расследование, Маклин попал под подозрение. Ким Филби, работавший в тот же период в США координатором работы СИС с ФБР и ЦРУ, известил об этом Маклина, и тот вместе со своим другом, тоже советским агентом, англичанином Гаем Бержессом совершил в мае 1951 года побег в Москву. Длительное время работал в Институте мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР, умер в 1983 ГОДУ- о состоявшемся 16.IX.41 г. совещании Комитета по урану. [6] Имелся в виду урановый комитет военного кабинета Великобритании, который возглавлял известный английский физик — Дж П. Томпсон. Он же координировал работы по английскому атомному проекту под названием «Тьюб Эллойз». Председателем совещания был «Босс». [7] Лорд Хенки — руководитель Британского комитета по науке.

На совещании сообщено следующее.

Урановая бомба вполне может быть разработана в течение двух лет, в особенности если фирму «Империал кемикал индастрис» [8] Крупнейшая британская корпорация, ставшая главным промышленным подрядчиком атомного проекта. обяжут сделать ее в наиболее сокращенные сроки.

Представитель Вульвичского арсенала Фергюссон заявил, что запал бомбы может быть сконструирован в течение нескольких месяцев (…).

До последнего времени расчет критической массы производился только теоретически, т. к. не было данных о размере поперечного сечения ядра урана-235. Но в связи с вопросом о быстрых нейтронах имеются доказательства того, что сечение ядра урана-235 и обычного урана отличаются ненамного. Предполагается, что к декабрю будут произведены необходимые измерения.