Юрий Корнилов - Горячее сердце

Такие агенты появлялись и на Урале. Некоторые из них пытались скрыться в этом крае от заслуженного наказания за совершенные преступления.

Нежданно-негаданно объявился в родной деревне, в Пышминском районе, некий Зуткин. Земляки не забыли его, местного кулака. Но зла против него за прошлое никто не держал. Другому дивились люди: крепкий, сильный и совсем еще не старый, а не мобилизован — ни в армию, ни на заводскую работу. А местные мужчины все при деле — большинство воюет, и уже похоронки стали приходить, другие — честно трудятся.

Никто не знал, и Зуткин, конечно, о том молчал, что он успел побывать на фронте. В самое тяжелое для Красной Армии время, в сентябре 1941 года. Да повел себя подло. В первом же бою бросил оружие и перешел на сторону врага. «Что скажете, все сделаю», — были первые его слова немецкому офицеру. Обязательство верно служить фашистской Германии подписал не колеблясь.

Вермахту нужны были такие. Зуткину предложили сразу же вернуться, но не в свой полк, а углубиться в ближайший тыл соседних воинских частей и в разговорах с советскими людьми восхвалять «новый немецкий порядок», предсказывать скорый разгром Красной Армии, а ее бойцов и командиров склонять переходить на сторону фашистов.

Зуткин с рвением взялся выполнять задание. Какое-то время ему удавалось оставаться незамеченным. Однажды все-таки его спросили, кто он, чем занимается. Он прикинулся бежавшим от оккупации, потерявшим и дом, и семью, и документы. Таких в прифронтовых районах было немало. Обман удался. Но вольному передвижению с места на место и сеянию ложных слухов пришел конец. Военкомат снова призвал его в армию (ведь не знали, что он служил и даже давал присягу).

С маршевой ротой Зуткин снова оказался на передовой. Первая мысль его была — опять перебежать к фашистам. Сделать это никак не удавалось. Тогда Зуткин попросту сбежал с передовой и подался на Урал в надежде отсидеться до конца войны и потом по возможности служить своим новоявленным господам. Пакостить ему, однако, не дали. Бдительных земляков провести ему не удалось.

Попадались среди негодяев и более матерые преступники. В районе Кушвы в марте 1942 года задержали некоего Левина. Чекистам пришлось немало потрудиться, чтобы опознать в нем изменника Родины Сунгурова. В предвоенные годы он дважды судился за хищение социалистической собственности. Гитлеровская разведка его услугами, разумеется, не побрезговала — именно такого рода типы были нужны ей, — Сунгуров стал «агентом-пропагандистом». Получил поддельный паспорт на имя Левина и задание — проводить в оккупированных гитлеровскими войсками городах и селах Тульской области антисоветскую агитацию. Сунгуров вовсю активничал, распространял среди населения антисоветские листовки, брошюры и книги. Дважды в старой и рваной красноармейской форме, подпоясанной клочками веревки, снимался вместе с немецкими солдатами на звуковую кинопленку, выступал по радио по фашистским шпаргалкам с обращениями к советским военнослужащим, призывая их переходить на сторону немецких войск.

Когда гитлеровцев изгнали с территории Тульской области, Левин-Сунгуров был задержан красноармейцами. При конвоировании в соответствующий орган НКВД ему удалось бежать. И вот он пробрался на Урал. Здесь решил скрыться от следствия; и суда. Бдительность работников Кушвинского железнодорожного узла прервала преступную деятельность вражеского «пропагандиста».

Таких, как Сунгуров и Зуткин, немало было разоблачено свердловскими чекистами. Ни одному из них — ни одному! — не удалось внедриться в рабочую или колхозную среду, найти единомышленников. Каждый раз и на фронте, и в тылу этих предателей встречала бдительность советских людей, презрение и всеобщая ненависть к изменникам Родины. Потому-то столь скоро становилось известно органам безопасности о появлении в селах и городах области идеологических диверсантов и других немецких агентов. Это было первое и значительное поражение разведывательно-подрывных служб вермахта в тайной войне с советской контрразведкой.

Развязывая войну и надеясь на успех, руководство фашистской Германии заблуждалось в оценке степени подготовленности советского народа к защите своего Отечества. Вооруженные Силы СССР наносили сокрушительные удары по врагу, после которых он уже не был в состоянии двигаться в глубь нашей страны и перешел к обороне. Наступил коренной перелом в ходе войны в пользу Советскою Союза. Его глубокий тыл полностью обеспечивал фронт вооружением и продовольствием. В районах, оккупированных фашистскими захватчиками, разгоралась народная война.