Росс Макдональд - Беда идет по следу

— Извините, — обратился Тедди Траск к Мери. — Я ездил в Европу развлекать солдат. По три представления в день в течение шести месяцев. Немного веселья. Теперь меня ждут на Тихом океане. «Где Траск? — спрашивает Нимиц у Макартура. — Нам нужен Траск». Вот я и еду.

— А какие вы даете представления?

Траск достал сигарету из левого уха Андерсона и зажег ее, изобразив изумление. Рита Тессинджер восхищенно захохотала.

— Я маг, — объяснил Тедди Траск. — Иллюзионист. И еще я читаю мысли.

— Ой, прошу вас, почитайте мысли, — впервые подала голос Рита. — Я ужасно хочу, чтобы мои мысли прочитали.

— Чьи угодно, только не ваши. Вы мне нравитесь такая, как есть. Загадочная.

Столь смелый комплимент заставил девушку покраснеть, но она проглотила его.

— Ну тогда покажите какие-нибудь другие фокусы. Магия — это восхитительно, правда, мама?

— Восхитительно, — вяло согласилась миссис Тессинджер.

Тедди Траск не нуждался в уговорах. Открыв черный кожаный чемодан, он занялся приготовлениями. Затем целый час, а может и больше, он показывал нам свои фокусы. Тедди превращал стакан риса в стакан виски. Показал целую серию трюков с кольцом. Он выделывал всякие штуки с картами и находил неожиданные предметы в кармане Андерсона, шляпе мисс Грин и сумочке Риты Тессинджер. Поезд прополз мимо заснеженных ферм Иллинойса, пересек замерзшую Миссисипи и подбирался к Миссури. Бутылка скотча была пуста, и мы с Тедди Траском открыли по бутылке бурбона.

Миссис Тессинджер, сдавшись, позволила себе выпить полную порцию, а Рите разрешила налить половину.

— Вы сказали, что умеете читать мысли, мистер Траск, — повторила Рита, когда Тедди начал укладывать свое хозяйство. — Мне кажется, было бы ужасно интересно, если бы вы прочитали чьи-нибудь мысли.

— Сожалею, что проболтался. Без помощника у меня едва ли что-то получится.

— Я помогу вам. Скажите только, что надо делать.

— С радостью взял бы вас в помощницы, — скалясь, будто сатир, отвечал Траск. — Но мне нужен опытный партнер. Мой ассистент сейчас во Фриско.

— А она поедет с вами на Тихий океан?

— Он. К сожалению, поедет. Конечно поедет.

— Не понимаю, зачем вам партнер?

— Видите ли, разумеется, читать мысли может и один человек, но это требует особой подготовки. Вдвоем получается гораздо лучше. У нас с Джо есть свои маленькие хитрости. Когда-нибудь вы непременно увидите.

— Мне бы очень хотелось.

Траск, снова наполнив все стаканы, пустил их по кругу.

— Очень даже ловкие приемы, — охотно продолжал он разглагольствовать, приступая к новой порции спиртного. — Я обычно стою на сцене, а Джо спускается к публике. Он просит парня или девушку достать что-нибудь из кармана или из сумочки и зажать в руке. Я продолжаю стоять на сцене, чувствуете? И говорю публике, что это такое оказалось. Как по-вашему, откуда я узнаю?

— Думаю, вы используете что-то вроде сигнальной системы, — предположил я.

— Это и правда весьма любопытно, — с добродушной детской улыбкой сказал Андерсон.

Все, кто находился в нашем конце вагона, слушали Траска, и только смуглый мужчина с продолговатым мрачным лицом, сидя вполоборота к окну, смотрел на затопленные земли северо-восточного Миссури, словно был в ответе за опустошительные воды реки.

— Естественно, мы передаем друг другу сигналы, — продолжал Тедди Траск. — У нас есть целая дюжина систем. Например, Джо коснулся левого глаза — это означает губную помаду. Коснулся правого — часы. Пригладил волосы — носовой платок. Но это простейший способ. Допустим, я с завязанными глазами, тогда он не срабатывает. У меня на глазах повязка, я ничего не вижу. Что мы в таком случае делаем?

— Вы можете использовать речевые сигналы, — сказал я. — Ключевые слова, которые для вас имеют значение, а для других нет.

— До чего умный мальчик! Ну разве он не умница? — обратился Траск к Андерсону.

— Верно, мы используем ключевые слова, — подтвердил он. — Но нашу лучшую систему вам ни за что не разгадать. Наша лучшая система — просто чудо. Слушайте. Мы с Джо вместе считали с помощью метронома. Ставили метроном на один удар в секунду и считали по три-четыре часа целый месяц. Мы научились считать вместе до ста и оба всегда останавливались на одном и том же числе.

Итак, мы даем представление. Я на сцене, с завязанными глазами. Джо внизу, беседует с публикой. Он подает сигнал, чтобы я начинал счет, и мы считаем вместе. Он продолжает свою скороговорку: болтает и одновременно считает. Затем подает мне знак, чтоб я остановился. Мы оба перестаем считать и останавливаемся на одном числе, ясно? Скажем, тридцать пять. Тридцать пять — это брошь. Сорок пять — автоматический карандаш. У каждого числа свое значение.