Такие же мероприятия райком партии и райисполком провели в десятом, четырнадцатом, других аулсоветах. Байские элементы, почувствовав, что власть переходит в руки бедняков и середняков, решили свергнуть в районе Советы. Но колхозное крестьянство не пошло на это. Дело закончилось тем, что банда Карамысова совершила налет на Акколь и ушла в степь.
* * *
Сигнал Ибраима говорил о том, что в дельте реки продолжала действовать банда «неуловимого Культая», которую в любой момент могут использовать чуждые Советской власти элементы, такие, как Тынышпаев. Это осложняло оперативную обстановку в районе.
Определив задачи каждого оперативного работника, а также переведенного на казарменное положение комотряда, Разумовский подготовил обстоятельную записку в областное управление ОГПУ, а затем вместе с оперуполномоченным, автором этого очерка, выехал на Куйганский участок. Нужно было немедленно проверить сигнал Ибраима, организовать на месте работу по выявлению всех участников антисоветского повстанческого подполья.
В Карагуль приехали под видом охотников. По дороге настреляли фазанов, зайцев. Оставив всю дичь в доме председателя колхоза Кужалака Толегенова, энергичного и волевого человека, в недавнем прошлом батрачившего у местных баев, Разумовский и оперуполномоченный направились в контору аулсовета, где надеялись встретиться с Толегеновым. Но последнего на месте не оказалось: ушел на заседание правления колхоза. Разумовский завязал беседу с коммунистом Оразимбеком Тышкенбаевым, контролером местной трудсберкассы, человеком грамотным к объективным.
Оразимбек спросил, удачной ли была охота. И когда Разумовский выразил свое удовлетворение, заметил:
— Здесь еще не перевелась и более крупная дичь.
— Кого вы имеете в виду? — спросил Разумовский.
— Двуногих млекопитающих, — с горечью заметил Тышкенбаев. — Недавно я был свидетелем сборища бывших богатеев. Вечером направился к своей знакомой Атипе, но ее не оказалось дома. Я решил подождать, зашел за угол дома, присел на скамейку. Вечером, часов около восьми, у избушки Кочербаева, примерно в десяти метрах от меня, появилось четверо мужчин. Это были Нуржан Тынышпаев, Токатай Сатыбалдыев, Чимырбай Килибаев и Сатымбай Токжарыков. Они присели на корточки, образовав небольшой круг, повели беседу. Больше говорил Нуржан Тынышпаев, который, как я понял из отрывочных фраз, только что приехал из четырнадцатого аула, где встречался с Абдильдой Чубутовым. «Абдильде Чубутову, — говорил Тынышпаев, — было поручено связаться с «неуловимым Культаем» и заготовителем охотсоюза Кочкомбаевым, у которых имеется оружие. У Кочкомбаева как будто даже есть трехлинейка. Абдильда послал к ним своего друга Абдрахманова. Тот связался с Культаем и Кочкомбаевым, которые сказали, что лошадей и оружие достанут. Мы же с вами должны навербовать побольше людей, чтобы не получилось так, как это было в прошлый раз».
«Тынышпаев, — продолжал свой рассказ Оразимбек, — умолк, и я подумал, не идет ли кто? Прислушался. Но по-прежнему было тихо. После длительной паузы Тынышпаев сказал: «К нам присоединились еще два человека, сын Койчиева — Койчиев Увелкасым и сбежавший из ссылки Касеинов Ибраим». В разговор вступил Токатай Сатыбалдыев. Он заметил: «Этим двум верить нельзя. Увелкасым не пожалел даже своего отца, когда выступал свидетелем на суде. Ибраим был участником прошлого восстания, многое за это время пережил. Едва ли он на самом деле решится пойти с нами». «Зачем так говоришь, — прервал Сатыбалдыева Нуржан Тынышпаев. — Я же знаю. Все население присоединится к нам».
— Возможно, они и дальше продолжали бы свою беседу, — сказал в заключение Оразимбек, — но в конце аула показалась группа всадников, заговорщики поспешно разошлись. Всадниками же оказались члены бригады по мобилизации средств, приехавшие в аул из районного центра.
Разумовский и оперуполномоченный внимательно выслушали Тышкенбаева. Его спокойный рассказ не оставил сомнений в правильности сигнала Ибраима.
— Все, что вы поведали нам, — заметил Разумовский, — представляет большой интерес для ОГПУ. А теперь я попрошу вас свой рассказ в той же последовательности изложить на бумаге. В форме, так сказать, заявления.
— А я уже это сделал, — оживился Тышкенбаев. — Хотел отправить вам почтой, да задержался в связи с участием в работе бригады по мобилизации средств. Вот, пожалуйста.
Оразимбек открыл сейф, достал самодельный конверт с вложенным в него заявлением и, передавая Разумовскому, сказал:
Читать дальше
