Джейк Саймонс - С чистого листа

— Привет, — сказал он, пытаясь перекричать музыку.

Девушка пожала плечами, и он прильнул губами почти к самому ее уху.

— Привет, — повторил Юзи.

— Привет! — крикнула она в ответ и рассмеялась.

— Как тебя зовут? — проорал он. — Не могу вспомнить. Извини.

Девушка проговорила что-то, чего он не понял. Он склонил голову, и она повторила ему на ухо; она не отпрянула, когда он положил руку на ее хрупкую спинку.

— Маришка.

— Как?

— Мэри.

Юзи улыбнулся и отступил. Девушка встретила его взгляд, потом стыдливо опустила глаза. Юзи понял — и удивился, — что обиды на него не держат. В прошлую встречу их тянуло друг к другу, но она была слишком юной, слишком невинной и жалкой. Это было чересчур легко; придя в нелепый восторг от его цинизма и пресыщенности, она раскрыв рот слушала его истории — от начала и до конца выдуманные — о том, как он работает телохранителем русского президента. Никакого азарта охоты.

Юзи мысленно вернулся к байкам, которые травил ей в прошлый раз, силясь восстановить подробности. Телохранитель русского президента — да, точно. Но сколько лет он работает? Восемь? Десять? Он признавался, что у него есть сын? Говорил ей, сколько ему лет? Он теряет форму. Но эта потребность лгать, она инстинктивна. Даже теперь, когда он оставил прошлое позади, ему трудно было говорить правду. Обучение оставило в нем неизгладимый след. Как и было задумано. Неделями напролет его заставляли примерять на себя какую-нибудь маску, фальшивое «я», потом выбрасывали на улицу, а потом арестовывали и допрашивали, с пристрастием; затем сразу же давали новую легенду и снова выпускали в люди, чтобы опять схватить и допрашивать; потом его ждали все новые и новые личины, постоянно, день за днем, пока он не привык отвечать строго по легенде и отстаивать ее даже под пытками. Пока он чуть не забыл, кто он на самом деле. Пока его настоящая личность не утратила всякую ценность.

Мэри, припомнил Юзи, по утрам изучала английский, а днем работала в венгерском кафе в Сохо. Она собиралась поехать на какой-то музыкальный фестиваль, он не мог вспомнить на какой. На самом деле она еще ребенок. Они живут в разных мирах.

Теперь играла новая песня, что-то с мощными басами, удар за ударом по сердцу. У Юзи опять возникло чувство, что случится что-то плохое, но он отмахнулся от него. Жар рождался у него в животе, поднимался к груди, нарастал, и внезапно он захотел эту девочку. Плевать на последствия. Он начал виться вокруг нее, как зверь в брачном танце. Другие студенты посматривали на них, но быстро отворачивались. Мэри улыбалась в сине-розовых огнях, и Юзи поймал себя на том, что улыбается в ответ. Ее невинность причиняла ему физическую боль. Как будто он смотрел в зеркало и видел то, чего в нем самом давно уже не было.

Юзи вспотел. Одна песня перетекала в другую, на танцполе становилось все теснее, и их мало-помалу оттирали от друзей Мэри, которые теперь танцевали плотным кольцом. Юзи толкнули — опять случайно, решил он. Он низко наклонился и заговорил с Мэри:

— Как фестиваль?

Она посмотрела на него, широко распахнув глаза, и улыбнулась. Теперь их тела соприкасались.

— Ты помнишь.

— Конечно, помню.

— На фестивале было здорово.

— Хорошо.

— Тебя зовут… Томми, кажется?

— Точно, Томми.

— Из России?

— Точно. Томислав.

Она рассмеялась и вдруг, посреди вспышек раскрашенного света, показалась Юзи могущественной, как богиня. Ему стало дурно. Некоторое время они продолжали танцевать, и Юзи чувствовал, как кровь то приливает к его шее, то снова отливает.

— Выпьем?! — прокричала Мэри.

Он кивнул. Она взяла его за руку и повела к краю танцпола. «Ягненок, ведущий волка, — думал Юзи, — кролик, ведущий егеря».

Когда они вышли из клуба в черноту ночи, воздух был влажным и спертым. Мэри слегка пошатывало. Она цеплялась за локоть Юзи, и тот поддерживал ее, соскальзывая ладонью с талии на бедро. Он был пьян; его теперь ничто не беспокоило. Мокрые от пота волосы прилипли ко лбу. Свободной рукой он подкурил сигарету, а девушка чему-то рассмеялась. Она вытащила телефон — с мультяшными наклейками — и принялась набирать сообщение. В оранжевом свете уличных фонарей она выглядела иначе. Кожа была не такой чистой, какой казалась в клубе, на щеках вскочило несколько прыщиков, и она вовсе не была щуплой. Скорее даже пухленькой, и это распаляло Юзи. Она из плоти и крови, он ее трахнет. Она подождала, пока он докурит, и они сели в такси.

— Скажи водителю свой адрес, — проговорил Юзи, — мы едем к тебе.