Джеймс Грейди - Река тьмы

— Мне лично об этом ничего не известно.

— Вы хотите сказать, что вам не известно об этом ничего хорошего? — произнес бывший пилот и, покачав головой, пошел прочь.

Официант унес пустую пивную банку. Несмотря на висевший в зале дым от курева и камина, Уэс почувствовал запах жареного мяса. Теперь пора в буфет. Он положил себе на тарелку из плотного картона дольку арбуза, киви, несколько креветок, шведские котлетки на палочках, предварительно густо полив их соусом.

Мужчина с глазами-пуговками терпеливо ждал, пока Уэс покончит с едой, и только потом подошел к нему, стоявшему в гордом одиночестве.

— Неплохо перекусили? — спросил он.

— Да, — ответил Уэс и положил тарелку на стол.

— Меня зовут Ной Холл. Мы разговаривали свами по телефону.

— И я пришел.

— Было бы плохо, если бы вы не пришли.

Лицо Ноя было похоже на морду бульдога.

Салфеткой Уэса он вытер свою сверкающую лысину.

— Вы ведь из Нью-Мексико? Там живут дружелюбные ребята.

— А вы сами откуда, Ной?

— Какую избирательную кампанию вы имеете в виду?

Они рассмеялись.

— Мои хозяева поступают всегда верно, — сказал Ной. — Я умираю то в Чикаго, то в Бостоне. И хозяева правильно делают, каждый раз без остатка сжигая меня в крематории.

— Да, это легко организовать, — сказал Уэс.

— Послушайте, майор. Вы сообразительный человек?

— Вообще-то соображаю я неплохо.

— Отлично. Дело в том, что директор хотел бы, чтобы после всей этой белиберды вы сделали ему одолжение и лично поговорили с ним.

— О чем?

— Да вам-то какое дело? Он — важная персона, и вы должны быть рады, что сможете его осчастливить.

— Что ж, действительно буду рад услужить мистеру Дентону.

— Но встретитесь вы с ним не здесь, — сказал Ной. — Давайте-ка поднимемся по лестнице — просто как два парня, отправившихся на поиски туалета для джентльменов.

— А здесь есть и джентльмены?

Смех Ноя был похож на кашель курильщика. Он хлопнул Уэса по спине и повел его сквозь толпу гостей.

— Пару десятков лет назад, — сказал Ной, поднимаясь с Уэсом по ступеням лестницы, — когда мы были помоложе и наша моча на подобных вечеринках превращалась в винный уксус, мы бы карабкались сюда на свидание...

— Вы не в моем вкусе, — сказал Уэс, когда они добрались до третьего этажа.

Со складного стула, стоявшего у одной из закрытых дверей, поднялся парень в строгом костюме и кивнул Ною. Тот улыбнулся, подвел Уэса к охраннику и открыл дверь.

— А кто в вашем вкусе? — спросил он, приглашая Уэса внутрь.

В комнате, где они оказались, окна были закрыты толстыми портьерами. Если бы они были открыты, Уэс увидел бы недавно установленные оконные стекла с прожилками из тончайших стальных нитей, делавших окна пуленепробиваемыми. Кроме того, по нитям был пропущен ток. На столе лежали пачки писем, газетные вырезки, закрытый атташе-кейс. Там же стояли три телефона — черный, голубой и красный. Голубой и красный телефоны были снабжены отдельными держателями для микрофонов и наушников. В центре были расставлены стулья с высокими спинками.

— Такой вот у нас туалет для джентльменов, — сказал Ной, обводя комнату рукой. — Только вот в кабинете нет главного. Хотите еще пива?

— Было бы неплохо, — ответил Уэс.

— Принеси-ка нашему гостю несколько банок пива, — приказал Ной охраннику, — а я послежу за дверью.

— Я — охранник, — сказал парень в строгом костюме, — а не официант.

— А я — ответственный помощник директора; служить мне здесь нравится. И мне бы очень не хотелось, чтобы меня перевели в оперативную разведывательную группу, добывающую секретную информацию о графике поездов в монгольском метро.

Охранник заморгал глазами.

— Все нормально, — сказал Ной. — Морячок будет при мне.

Охранник скорчил гримасу, но пошел вниз.

— Приходится каждого ставить на место, — глядя вслед охраннику, сказал Ной. — Обо всем этом он, конечно, напишет докладную, чтобы прикрыть свою задницу. И если то, что он напишет, не сойдется с тем, что скажу я, нам туго придется.

— Понятное дело, — заметил Уэс.

— А что бы вы сделали, если в этот охранник был вашим подчиненным?

— Отправил бы его в Монголию.

— А у них там и вправду есть метро? — засмеялся Ной.

Над камином в кабинете висела цветная фотография, запечатлевшая президента Соединенных Штатов Америки и самого Дентона — без пиджаков, с приспущенными галстуками, сидящих на краешке стульев в Овальной гостиной в Белом доме. Президент сделал на фотографии какую-то пространную надпись.