Джеймс Грейди - Река тьмы

— Слушай, Ник, я позвонил, чтобы предупредить тебя: если какое-то время от меня не будет никаких известий...

— Их и не было от тебя уже некоторое время...

— Одним словом, мне надо лечь на дно.

— Опять? — бесстрастно спросил Ник и зевнул.

— На этот раз все по-другому.

По спокойному тону Джуда трудно было даже и предположить, что он не раз уже попадал в переплет.

— Что же произошло?

— Да так, ничего серьезного.

Ник облизнул губы. Сильвия все еще была в комнате сына.

— Это имеет отношение к нам с тобой?

— Ты хочешь сказать, имеет ли это отношение к тебе? Не думаю.

«А вдруг ты ошибаешься?» — подумал Ник.

— Мы с тобой вместе много пережили, дружок, — сказал Джуд.

— Да.

— Ты знаешь, что я тебя люблю как брата.

Ник встрепенулся. Сильвия вошла в спальню, держа на руках их полуторагодовалого сына. Спящий ребенок прильнул к груди матери.

— Да-да. — Ник отвел глаза под пристальным взглядом Сильвии. — Я тоже.

— Если мне не удастся повидать Сола, расскажи ему обо мне.

— Что я ему должен рассказать?

— Правду.

— Что это за штука такая — правда? С чего мне начинать свой рассказ?

— С прощания, — сказал Джуд. На него ярко светили фары появившегося откуда-то автомобиля. Он резко повесил трубку.

На Восточном побережье Ник услышал короткие гудки, немного подождал и тоже повесил трубку. Он наконец понял: происходит что-то неладное.

В Лос-Анджелесе машина, ярко осветившая Джуда фарами, пронеслась мимо. Джуд прислонился вспотевшим лбом к телефонному автомату и закрыл глаза...

В рейсовый автобус Джуд вошел в семи кварталах от «Оазиса». Он притворился подвыпившим забулдыгой — на такого внимания не обращают, таких здесь слишком много. За рулем автобуса скучал чернокожий водитель. В салоне, освещенном зеленоватой лампой, Джуд увидел пятерых смешливых, болтавших без умолку по-испански женщин, которые были одеты как горничные в гостинице, трех насупившихся китайцев и спящую негритянку с огромным баулом, стоявшим рядом с нею на сиденье.

Когда шесть месяцев назад Джуд работал в магазине «Скобяные изделия и замки — лучшие в Лос-Анджелесе», он лично смастерил там охранную сигнализацию и дубликаты ключей оставил на всякий случай себе. Войдя в магазин, он включил кофеварку и поставил на плитку банку с томатным супом. Потом разыскал свою служебную карточку, в которой отмечалось отработанное сотрудниками время. Оказалось, что хозяин задолжал ему за одиннадцать рабочих дней да еще и за сверхурочную работу.

На полках магазина пылилось несколько спортивных сумок. Он снял две и пошел с ними между рядов с товарами. Вот швейцарские армейские ножи — пригодятся. Нейлоновая куртка — тоже. Четыре пары носков из плотного трикотажа — солдату без таких никак нельзя. Джуд пристыдил себя, вспомнив, как долго обходился без них. Прочные кожаные перчатки и полотняные рукавицы, гвоздодер — тоже вещи нужные. Из подсобки он забрал отмычки для замков и заготовки ключей, набор отверток, автомобильные инструменты, увесистый молоток и прочный нейлоновый шпагат.

Томатный суп начал кипеть. Он съел всю банку и запил еду крепким кофе. Потом надел носки. В туалетной комнате он нашел склянку с аспирином, безопасную бритву и уложил все это в сумки.

Затем Джуд пошел в кабинет хозяина. Он зажег лампу на подставке в форме змеи. На рабочем столе хозяина были разбросаны какие-то бумаги, детали от замков и инструменты. Из ящика стола Джуд забрал сто тридцать один доллар, потом уселся во вращающееся кресло и представил себе жирного хозяина, курившего сигары и разъезжавшего на «кадиллаке». Хозяин ненавидел этот мир и одновременно боялся его.

В среднем ящике стола Джуд нашел запечатанный конверт с фотографиями обнаженных красоток в черных высоких ботинках с кнутами в руках. В конверте были также три банкноты по сто долларов. Джуд сунул деньги в карман и, запечатав конверт, положил его на место. Хозяин вряд ли расскажет кому-нибудь об этой потере. В правом ящике стола обнаружился пыльный тупорылый револьвер тридцать восьмого калибра. Он был заряжен. Джуд почистил его, смазал и положил в валявшуюся тут же кобуру. Поразмыслив немного, он повесил кобуру на правой стороне груди, надеясь, что нейлоновая куртка скроет ее от любопытных глаз. Это позволит ему должным образом противостоять полицейским.

Нацарапав «Теперь мы квиты» на своей карточке учета отработанного времени, он бросил ее на стол.