Питер О`Доннел - Недоступная девственница

Модести проснулась сразу после половины пятого, когда явился Пеннифезер. Он на цыпочках прошествовал в спальню, затем несколько минут побушевал в ванной, после чего Модести тихо окликнула его:

— Можешь не бояться меня разбудить, Джайлз. Я все равно не сплю.

Она села на постели и включила лампу.

— Прошу прощения, — он вышел из ванной, снимая пуловер. — Я разбудил тебя, когда опрокинул соль для ванной?

— Опять?

— Увы. Хотел почистить зубы в темноте и столкнул банку. Слушай, я никогда еще не чистил зубы этой лимонной пастой. Она совсем не дает пены.

— Это крем для рук, милый.

— Вот как? Тогда все ясно. Насчет пены ясно…

— Вот и отлично. Как дежурство?

— Все спокойно. — Он стянул рубашку. — В основном сидел у телефона и читал «Ридерз дайджест». Один раз позвонили из гаража, который работает круглые сутки. Один слесарь уронил себе на ногу аккумулятор, но я отправил его в больницу. Лондон не Калимба.

— Да, есть различия. — Она с улыбкой посмотрела, как он надевает пижаму от «Маркса и Спенсера», вспоминая часы, проведенные с ним в операционной больницы Калимбы, и добавила: — По-моему, Калимба как-то больше тебе подходит.

— Мне тоже так кажется. Во всяком случае, я все время посылаю письма в разные организации насчет чего-то в этом роде. — Он постоял немного, уперев руки в боки и глядя на Модести. — Знаешь, с твоей стороны очень мило, что ты позволила мне пожить здесь.

— Как говорится, добро пожаловать. Ты будешь так стоять или, может, все-таки ляжешь?

— Ложусь, ложусь.

Он забрался в кровать, улегся рядом с Модести и спросил:

— Как ты провела вечер?

— Очень содержательно. Ты весь замерз!

— Похоже, так. Просидел в этом холодном гараже вместе с тем парнем — ждал, когда его заберет «скорая». Ты держись от меня подальше.

— Не поощряй трусость. Если мужчина, оказавшийся со мной в постели, замерз при исполнении своего профессионального долга, он имеет право согреться моим теплом.

Джайлз рассмеялся, и после ряда манипуляций Модести оказалась на нем, словно жаркая перина. Он держал ее за руки, а ее голова оказалась на подушке рядом с его лицом.

— Приятный жар, — сказал он с блаженной улыбкой. — Но скажи, ты всегда снимаешь с себя все, когда ложишься в постель, или это специально ради меня?

— Всегда. Но ты имеешь право этим воспользоваться.

— Мне очень нравится твое тело. Упругое, податливое, но не слишком мягкое. Послушай, в пятницу у меня получка. Надеюсь, ты примешь небольшой взнос за пансион? Я, конечно, понимаю, что у тебя денег куры не клюют, то ты понимаешь, что я имею в виду…

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ладно, пусть будет по-твоему. За еду плати, но только не за кровать.

— Боже! Я вовсе не имел этого в виду!

— Замолчи, глупый! Я тебя не придавила?

— Самую малость. Но это очень приятно. Надеюсь, теперь я не засну.

— Во всяком случае, пока ты еще не спишь, то слушай внимательно. Помнишь тех двоих, что появились в Калимбе и стали допрашивать тебя насчет иностранца? Их интересовало, не успел ли он перед смертью чего-то тебе рассказать.

— Да, один с седыми волосами, а другой смуглый и коренастый. Конечно, помню. Ну так что с ними?

— Вчера вечером они тоже обедали в «Легенде». Вместе со своим боссом Брунелем. Очень плохой человек…

— Они вчера были там же, где и мы? Какое странное совпадение!

— Как ни странно, это действительно смахивает на совпадение. Не знаю, видели они тебя или нет, но меня Брунель углядел и подошел пообщаться. Так или иначе, придется проявить бдительность. Сегодня здесь ночует Вилли Гарвин, и нам придется глядеть в оба.

— Понятно… Но в чем дело?

Модести испустила легкий вздох.

— Ну, во-первых, серебристый и коренастый горят желанием поквитаться за прием, который я им тогда оказала. Помнишь?

— Еще бы! Послушай, дорогая, ты не должна выходить одна. С тобой обязательно кто-то должен быть — я или Вилли.

Она сложила губы трубочкой, поцеловала его в ухо.

— Милый, ты не совсем уловил мою мысль. Это ты как раз не должен выходить один. Без меня или Вилли. Даже на ночное дежурство. Вернее, особенно на ночное дежурство.

— Я что-то не понимаю…

— Кто знает, вдруг они решили еще раз поинтересоваться у тебя, что сказал тебе перед смертью тот таинственный мистер Икс. Поэтому кто-то из нас двоих будет за тобой присматривать. На всякий случай.

— Но это же абсурд, Модести. — Пеннифезер издал свой характерный смешок. — Зачем мне телохранитель?