Ян Флеминг - Бриллианты вечны

Она засмеялась.

— Вы, вероятно, видите ушами, — сказала она. — О’кей, будем считать, что мы квиты. — Она допила свой «мартини». — Продолжим. Мне хочется еще. От этого напитка становится весело. А как насчет того, чтобы заказать обед?

Бонд кивнул метрдотелю, потом сделал заказ официанту и попросил принести розового шампанского.

— Если у меня будет сын, — сказал Бонд, — то, когда он вырастет, я дам ему совет тратить деньги на что угодно, но ни в коем случае не предаваться излишествам в еде.

— Черт возьми, — сказала девушка, — неужели вы не можете сказать мне что-нибудь приятное? Скажем, о моем туалете или о чем-то еще, кроме того, чтобы бесконечно жаловаться на то, что я обхожусь вам слишком дорого… Знаете, наверное, пословицу: «Если вам не нравсятся мои персики, зачем же вы трясете дерево?».

— Я еще и начинал трясти его. Вы пока не разрешаете мне даже обхватить его ствол.

Она засмеялась и с одобрением посмотрела на Бонда.

— Однако, вы умете, как видно, говорить девушкам приятные вещи, мистер Бонд!

— А что касается вашего платья, — продолжил он, — то оно прелестно, и вы это знаете. Я люблю черный бархат, особенно, на загорелой коже, и мне нравится, что вы не носите много украшений и не красите ногти. И я уверен, что самая красивая контрабандистка в Нью-Йорке сегодня вечером — это вы. А что вы делаете завтра?

Она подняла уже третью рюмку «мартини» и взглянула на нее, потом очень медленно выпила. Поставив рюмку на стол, достала из пачки, лежащей возле тарелки, сигарету и нагнулась к пламени зажигалки Бонда. Он увидел в вырезе ее платья грудь, она посмотрела ему в глаза, зрачки ее расширились, а потом снова медленно сузились.

«Вы мне нравитесь, — говорили глаза Тифани, — и все между нами возможно, но только не будьте нетерпеливы. И будьте добрым. Я больше не хочу, чтобы мне причиняли боль».

Подошел официант с икрой, и в их теплый тихий мир ворвался шум. Разговор был прерван.

— Что я делаю завтра? — она повторила вопрос. — Я собираюсь лететь в Лас-Вегас. Я лечу на самолете «XX век» в Чикаго, а затем на «Супер Чиф» в Лос-Анджелес. Это довольно длинный путь, но за последние годы я много раз проделывала его. А вы?

Официант ушел. Некоторое время он молчал. И внезапно почувствовал, что время полностью принадлежит им. Они оба знали ответ на больной вопрос, и не было никакой необходимости отвечать на множество вопросов более мелких. Бонд откинулся назад в кресле. Официант принес шампанское, и он стал пробовать его. Оно было холодным, как лед, и имело слабый привкус земляники. Оно было великолепным.

— Я еду в Саратого, — ответил он, — должен поставить на лошадь, чтобы получить деньги.

— Я предлагаю, что это будет определенная лошадь, — угрюмо проговорила Тифани Кейс.

Она выпила немного шампанского и настроение у нее снова изменилось. Она пожала плечами.

— Вы кажется, уже расквитались с Шеди Триком, — с безразличным видом сказал она. — Он хочет, чтобы вы работали на эту лошадку.

Бонд взглянул на бокал с розовым шампанским и почувствовал подкрадывающуюся жалость к этой девушке. Но тут же отбросил эту мысль… Он должен продолжать обманывать ее.

— Прекрасно, — с легкостью сказал он. — Мне это нравится. Но что представляет собой его шайка?

Он стал закуривать сигарету, заставляя себя сохранять спокойствие. Он чувствовал, что она пристально смотрит на него. Это заставило его окончательно взять себя в руки. Секретный агент взял верх над мужчиной, и мозг его стал работать холодно, следя за ходом мысли и диктуя необходимые действия.

Она, казалось, была удовлетворена его видом, тем, как искренно он смотрел на нее.

— Она называется «Спенг Моб». Двоих братьев зовут Спенгами. Я работаю на одного из них. Кажется, никто не знает, кто же другой брат. Некоторые думают, что он в Европе. Еще существует некто ABC. Тот, на которого я работаю, носит имя Серафим. Он больше заинтересован в карточной игре и в лошадях. Владеет телеграфом и «Тиарой» в Лас-Вегасе.

— А что вы там делаете?

— Я там работаю, — с иронией ответила она, показывая этим, что на такой глупый вопрос и не может быть другого ответа.

— А затем есть еще Шеди, — продолжала она. — На самом деле он совсем неплохой парень, но когда вы здороваетесь с ним за руку, приходится потом пересчитывать пальцы. Он жесток. Он занимается «кошачьими» домами, допингом и тому подобными вещами… Есть еще много бандитов иного сорта… Бандиты…

Глаза ее стали жесткими и она с успешкой взглянула на него.