Пьер Сувестр - Фантомас – секретный агент

Двое тюремщиков, которых тоже беспокоило странное состояние узника, приняли совет сторожа и перенесли заключенного на убогое ложе в камере № 26.

— Лейтенант Сервен?

— Да, майор!

— Поскольку вы мой заместитель, вы должны помочь мне разобраться в бумагах. Уже половина двенадцатого, и я хотел бы пойти позавтракать.

Лейтенант Сервен улыбнулся и быстро принес пачку документов.

Две недели назад майор Дюмулен, заместитель начальника Второго бюро Генерального штаба, — офицер, мечтой которого всегда было участие в военных действиях и учениях, — помимо всего прочего, стал исполнять функции главного правительственного комиссара при Первом военном совете.

Этот новый доверенный ему пост обещал майору скорое повышение в чин подполковника. Сверх того, по расчетам, какие всегда делали офицеры перед ежегодными награждениями, ему были обеспечены звезды от командира дивизии!

Легко ли было офицеру, мечтавшему командовать батальоном в Африке, оставаться в Париже, сидя по горло в бумагах, и утешаться тем, что сделал удачную карьеру?

Дюмулен уже несколько дней занимал свой новый пост и рассчитывал мирно войти в курс дел, которыми занимался Совет. Обычно это были одни и те же дела: какие-нибудь уклоняющиеся от военной службы резервисты пропустили призыв — скорее по небрежности, чем по злому умыслу, — и судьи после короткого следствия присуждали обычный срок — месяц тюрьмы за первое нарушение, два месяца в случае рецидива. Иной раз занимались мелкими кражами, драками и ранами, неподчинением — одним словом, обычной рутиной, скромными делами, знакомыми любому провинциальному исправительному трибуналу.

Майор Дюмулен надеялся, что будет мало занят. Поэтому, когда вчера вечером ему домой доставили секретное сообщение из министерства, что арестован дезертир, обвиняемый в измене, и что речь идет о капрале Винсоне, майор, прочтя это имя, просто подскочил. Он очень хорошо знал это дело, понимал, что оно крайне запутано, полно тайн, изобилует опасностями и сложностями. Ведь дело Винсона было связано с убийством капитана Брока и певицы Нишун, с пропавшим планом мобилизации, с исчезнувшим артиллерийским орудием!

Предположения майора Дюмулена о свободном времени вдруг рассыпались в прах; теперь придется заниматься не только текущими делами Совета, когда ему, как высшему начальству, можно было смотреть на все свысока и заставлять работать подчиненных; теперь его ожидал крупный процесс, сенсационное дело!

И Дюмулен уже видел, как тонет в досье, тщательное изучение которых ему угрожало; процесс должен взволновать общественное мнение, в дело вцепится пресса!..

Он заранее представлял себе заседание суда, где он лично должен будет произносить обвинительное заключение, дискутировать с адвокатом, которого придется слушать, возражать ему, и с немалыми трудностями. Потому что дело Винсона, вне всякого сомнения, достаточно серьезно для того, чтобы подсудимого защищал глава сословия адвокатов.

Дурно проведя ночь, майор рано прибыл в свой кабинет, чтобы поработать; к счастью, среди его заместителей был лейтенант Сервен, старательный, знающий офицер, который оказывал ему неоценимую помощь.

Майор объявил Сервену:

— Сейчас, лейтенант, мы проведем допрос для опознания личности капрала Винсона. Велите его пригласить, по реестру я вижу, что он в 27-й камере.

Лейтенант проверил.

— Извините, майор, Винсон, которого поместили сегодня утром в тюрьму Шерш-Миди, теперь должен быть уже в здании Совета, где он занимает камеру № 26.

Майор надел очки, посмотрел вблизи на желтый листок и, в свою очередь, проверил:

— Вы ошибаетесь, в 26-й камере находится человек по имени Батлер.

— Да, майор, это и есть Винсон.

— Я не понимаю, — возразил Дюмулен, — вы что-то путаете, лейтенант. Капрал Винсон был арестован вчера на вокзале Сен-Лазар; его привезли сюда и поместили в камеру № 27; меня сейчас же известили об этом аресте депешей, доставленной ко мне домой.

Лейтенант продолжал настаивать:

— Майор, капрала Винсона, скрывавшегося под именем Батлера, арестовал на вокзале в Кале сегодня ночью или, вернее, рано утром инспектор сыскной полиции Жюв. Около шести часов утра он доставил пленника в Шерш-Миди, и теперь Винсон занимает камеру № 26.

— Но, лейтенант, — проворчал майор, — раз Винсон был арестован вчера на вокзале Сен-Лазар, то ясно, что его не могли арестовать сегодня ночью в Кале; Винсон и Батлер — два разных человека!