Александр Петровский - Великий и Могучий

— Там, там, — улыбнулся Виктор. — Называйте уж это заведение, как привыкли — НИИ матюков. Даже сотрудники его именно так и называют. Так что, Павел, вы считаете, что русский язык совсем не важен? Вот скажите, когда вы были юношей, как тогда парни между собой называли девушек?

— Ну… по-разному, — немного смутился Павел.

— Попробуйте перечислить, пожалуйста. Я вам потом объясню, зачем.

— Ладно, — он набрал побольше воздуха и выпалил: — Девки, тёлки, сучки, щёлки, швабры, курочки, мочалки, щётки…

— Достаточно. Вот видите, очень много разных слов, но все они несут в себе негативный эмоциональный заряд. Слов «юная леди» в списке нет.

— Разве что леди на букву «б».

— Вот именно. А теперь скажите нам, как магический эксперт: есть ли тут взаимосвязь с тем, что «мочалки» не хотят рожать? Вот нас здесь три пары, и детей у нас у всех по одному. Причём заметьте, наши пары стабильны. И всё равно только один ребёнок. А вокруг сплошные разводы, и где уж разведёнкам растить троих? В то же время у горцев по десятку детей в семьях, разводов практически нет, а тех джигитов, которые назовут девушку шваброй, мягко говоря, поправят. Скорее всего, кинжалом, ну, или из автомата, в нынешних-то условиях. Павел, вы по-прежнему считаете, что язык не важен?

— Разве язык первичен, а не отражает реальность? Вроде как бытие определяет сознание, а не наоборот.

— Так считал Маркс, вкупе со всякими Кейнсами и Адамами Смитами. Или без них, неважно. Но крах Союза показал, что марксизм уже неактуален. С его же точки зрения, ведь практика — критерий истины, а эта самая практика говорит отнюдь не в его пользу. Кстати, знаете, почему развалился Союз, да ещё и так легко?

— Говорили, что Союз развалило ЦРУ, но это, конечно же, полный бред. Настоящей причиной якобы было резкое падение цен на нефть, как я где-то читал…

Остальные Аристарховы наверняка уже слышали подобные «лекции» неоднократно и потому отдавали должное выпивке и закуске, а Нина и Павел слушали Виктора с интересом.

— И такая версия имеет право на существование, — признал Виктор. — Но увы, она ничего не объясняет. Не настолько влияла в то время нефть на нашу жизнь. Мы вполне могли бы спокойно переждать этот спад, ничего такого страшного тогда в экономике не происходило. Особенно если сравнить с кошмаром девяностых.

— А как вы сами объясняете эти события?

— Мою точку зрения любой марксист назвал бы махровым идеализмом. Вот слушайте. Союз создавался для реализации четырёх основных целей: атеизм, интернационализм, коммунизм и мировое господство…

— С первыми тремя — согласен. А стремление к мировому господству у нас разве провозглашалось?

— Конечно. Разве вы не помните концепцию мировой революции? Это ведь абсолютно то же самое. Поверьте эксперту по русскому языку. Так вот, с атеизмом было покончено во время войны с Германией, в тысяча девятьсот сорок втором году, если не ошибаюсь…

— Насколько помню, у нас в институте был предмет «научный атеизм», да и Политбюро в церковь не ходило. Что тогда вы называете «покончено»?

— В церковь Политбюро действительно не ходило. Но Патриарха Всея Руси назначало. Неофициально, конечно, но тем не менее. А то, что большинство попов, если не все, работали на КГБ, вы тоже назовёте воинствующим атеизмом? Если до войны на самом деле была честная борьба с церковью, то в означенном сорок втором году она сменилась контролем. Ну, отношениями примерно такими, как сейчас у мафии и милиции, только в этом случае ещё и не очень понятно, кто из них кого контролирует.

— Пусть так, — согласился Павел. — С пролетарским интернационализмом тоже всё ясно, долго он не протянул. И коммунизм к восьмидесятому году почему-то построить не удалось, как обещали. А что случилось с мировым господством?

— Насчёт мирового господства… События в Афганистане показали, что и это нереально. И как только показали, уже через пару лет Советского Союза не стало. Все цели, ради которых он существовал, оказались недостижимыми, а раз у государства нет смысла существования, оно остаётся на карте мира только по инерции. Вот тут-то и начинают быть значимыми такие факторы, как неблагоприятная динамика цен на нефть и всякое такое.

— А что, других целей, кроме этих четырёх, у нашей страны не было?

— Были, конечно, но совсем мелкие. Например, борьба с гомосексуализмом, ума не приложу, зачем кому-то понадобилось с ним бороться на государственном уровне. Кстати, она тоже полностью провалена. Чтобы в этом убедиться, достаточно бегло взглянуть на нашу нынешнюю эстраду. Впрочем, хоть уголовная статья за это и была, применяли её очень редко, и то обычно как заменитель политической.