Данг Тхань - Икс-30 рвёт паутину

Вокруг аэродрома, опоясанного сетью дотов с усиленной охраной, было расставлено десять громоздких танков „шерман“, приведённых в полную боевую готовность. Сам аэродром был битком забит военной полицией. От касок, отражавших солнечный свет, слепило глаза. Тянулись напряжённые минуты ожидания.

В зале находилось двое гражданских. Они беседовали и, судя по всему, оба нервничали. Они были похожи друг на друга: нахмуренные лица, густые брови, одинаковая манера насторожённо бросать взгляды по сторонам, после чего делался вид, будто бы ни на что вокруг не обращалось внимания. Но разница была. Одному из них было уже за шестьдесят, и он, рыхлый, был облачён в чёрное одеяние, и на груди у него висел большой крест. Другому было лет пятьдесят пять, на голове у него был повязан платок, одет он был в парчовую блузу, шёлковые штаны, носил очки и, чавкая, жевал бетель. Тот, что в рясе, был епископ Нго Динь Тхук. А тот, что в парче, — Нго Динь Кан, представитель правительства республики Вьетнам в Центральной зоне. Хотя тайные агенты и телохранители находились от них далеко, эти двое говорили между собой почти шёпотом.

— Святой отец, а что за человек этот господин Томас?

Нго Динь Тхук, улыбаясь, посмотрел на младшего брата. Этот-то хорошо знал свои края, особенно город Хюэ, но круг его познаний тем и ограничивался, ибо он никуда не выезжал, мало общался с различными важными иностранными персонами. Да к тому же дела младшего брата в семье полностью зависели от старших братьев. Поэтому приходилось восполнять пробелы в знаниях Нго Динь Кана.

— Мало кто знает подноготную Томаса, — поглаживая крест, с гордостью сказал Нго Динь Тхук. — Но мы-то, слава богу, кое-что знаем. В тридцать девятом году, когда началась вторая мировая война, Томасу Гнило двадцать пять лет. Хотя у него было американское гражданство, а место рождения — штат Техас, работал он на гестапо. Гестапо направило его в Швейцарию для выяснения разведывательной деятельности союзнических стран. Там, пользуясь американским гражданством, он познакомился с многими американцами, приезжавшими в Швейцарию. Благодаря этому он передал гестапо довольно много сведений. В сорок втором году, когда господин Аллен Даллес, директор Центрального разведывательного управления, прибыл в Швейцарию с возложенной на него президентом Рузвельтом особой миссией — установить связь с с правительством гитлеровской нацистской Германии, он встретился с Томасом. Томас сыграл роль посредника во встрече господина Даллеса с представителями Гитлера. Эта его большая заслуга не была забыта, и после окончания войны он был принят Даллесом в США. Он стал его активным сотрудником и побывал во многих странах Южной Америки в качестве дипломатического работника. В июле 1954 года, всего через несколько часов после подписания Женевских соглашений по Индокитаю, Даллес спешно направил Томаса с секретной миссией в Сайгон. Именно в тот раз он явился на встречу со мной, доставив личное письмо брата Дьема…

Нго Динь Кан сплюнул остатки бетеля прямо на выдраенный до блеска пол зала. Нго Динь Тхук спокойно продолжал:

— Он доверенное лицо господина Даллеса, правой руки президента США. Он важная фигура, хотя и не выпячивается. Томас, Фишел, Лэнсдейл — всё это важные персоны. Их голоса имеют решающий вес в политике США во Вьетнаме. Нам не следует разочаровывать их.

— Святой отец, наверное, он прибудет вместе с Чан Ким Туеном.

— Именно так, — кивнул Нго Динь Тхук.

— Но мне что-то не по душе этот Туен, — нахмурил брови Нго Динь Кан.

— И мне тоже. Но как бы там ни было, а он решительный антикоммунист. Мы должны собирать таких людей. И ему очень верят американцы.

— Именно это мне и претит. Так не должно быть. Всё должно проходить через нас. Что касается его отношения к коммунистам, то я знаю…

Перед Каном всплыла круглая физиономия с нездоровой кожей, низким лбом, острыми и чуть раскосыми глазами — лицо директора Центрального бюро по изучению социально-политических вопросов при канцелярии президента республики Вьетнам. Физиономия Чан Ким Туена издавна вызывала у Кана отвращение.

Туен был сыном Чан Ким Дака, губернатора провинции, который получил известность подавлением революционного движения в предгорных районах Северного Вьетнама. Сотни людей в тех местах, где правил Чан Ким Дак, были арестованы и убиты по обвинению в „заговоре против государства великого французского протектората“. Поэтому он неоднократно получал благодарности, а его сын Туен получил возможность учиться в лицее Альберта Capo, затем в Ханойском юридическом, с тем чтобы сын мог идти по стопам отца. В 1944 году Туен закончил институт и стал юристом. Он уже готовился занять должность начальника уезда, но произошёл мартовский переворот 1945 года, когда японцы вытеснили французов, затем последовало всеобщее вооружённое восстание Вьетминя. Августовская революция разбила золотые мечты Туена. К тому же революция поставила перед народным судом его отца, заставив его отвечать за все кровавые дела.